Ядерная осень

Владыка захлопнул папку с текстами проповедей и сделал знак служке, чтобы тот тащил 'святой порошок' для причастия.

Он был доволен. Проповедь удалась. Народ взбодрился и был гтов дать отпор нашествию нехристей из Мсквы. Ни Святого апостола Хмурого, ни Святого Шплинта первомученика нигде не было видно, а это значит, что его приказ был выполнен. По этому поводу он решил объявить сегодня церковный праздник Усекновения головы Святого Хмурого и запустить гарик по второму кругу… то есть причаститься второй раз.

Владыка рассеяно смотрел на очередь страждущих, выстроившуюся к алтарю. Да, жмурики. На крестовый поход их пожалуй все равно не сподвигнуть, а вот остановить этих северных варваров, христопродавцев можно попытаться. Он предполагал, что такое рано или поздно случится. Строил планы по обороне святыне, а потом о молниеносном крестовом походе в гнездо отступников. Но только этот дъявол в монашьей шкуре, этот черный ангел с арбалетом, в его планы не входил. Он появился как черт из табакерки, когда они собирались нанести разящий удар десницы господней. Владыка сам еле успел унести ноги. Хорошо у него была с собой оптика. Вовремя заметил.

На фанерную паперть легла чья-то тень. Из-за светящейся короны вокруг темных фигур в дверном проеме, привыкшему к темноте своей кельи, Главному Святому было не видно, кто пожаловал в храм. Зато другие увидели. Толпа испуганно шарахнулась в разные стороны, давая дорогу вошедшим. Владыка прищурил левый глаз и в тот же миг, какая-то сила отшвырнула его к иконостасу. Его развернуло. Иконы, отображающие исповедуемых в разных позах грешниц, замелькали перед глазами, и он упал лицом вниз. Перед Владыкой проплыло лицо Филарета Василия, выгнавшего его из семинарии, потом от чего-то пивной ларек, куда его салобона гоняли деды, и наконец вид сверху открытой пусковой шахты, ставшей первым жертвенником основанного им в командном бункере храма. Шахта быстро приблизилась и поглотила его. Он летел вниз гораздо дольше, чем это должно было быть на самом деле. Летел целую вечность, и ему становилось все жарче и жарче. Владыка уже не чувствовал, как апостол Хмурый, бывший сержант Хмарков, поставил ему на спину ногу и для верности выстрелил в затылок. Владыка был мертв.

Возбужденные Святые повалили из храма, соединяясь с ничего не понимающей толпой уже причастившихся. Из залаза в святилище выбрался Святой апостол Хмурый.

— Какого алилуя вылупились, — закричал он и выстрелил из автомата в воздух, — старообрядцы повержены. Владыка раскольник представился, архимандрит его в ногу. Теперь не будем кидать свою паству в жертвенники. Грешники будут отбывать за грехи свои, трудовую повинность.

Толпа одобрительно загудела.

— А грешницы? — заверещал фальцетом тощий мужичок, прячась за чью-то широкую спину, — их исповедовать будем?

— А как же, — Хмурый поставил РПК на землю и поправил кевларовый подрясник.

Все завопили и вверх вместо чепчиков полетели трассеры. Амвон вмиг заволокло пороховым дымом.

* * *

15.01.2027 г. Тульская область. 8 километров к северо-востоку от Новомосковска.

Они были уже километрах в трех от цели, когда слева сзади, метрах в четырехстах от них началась пальба. Волохов присел на землю и знаками показал остальным рассредоточиться.

— Эх, работала бы рация, а то хоть вестового голубя запускай, — майор достал из разгрузки второй рожок и принялся прикручивать его изолентой к уже вставленному в автомат. Бойцы тоже занялись аналогичными приготовлениями. Кто проделывал ту же нехитрую операцию, что и Волохов, кто вставлял запалы в гранаты, кто расчехлял оптику. Делали все не спеша, деловито, без фанатизма. Посмотришь со стороны — просто беспечная компашка рыбаков только что подошедших к речке, которая разматывает снасти, достает банки с мотылем и опарышем и готовит болтушку из манки.

Через пятнадцать мнут они уже лежали на окраине небольшой поляны, рассматривая через прицелы на сброд, гуляющий вокруг бывшего стратегического объекта. Несколько десятков укуренных и обколотых придурков, в странных черных балахонах бесцельно мотались по пятачку перед шахтой. Почти столько же спали прямо на убегающей в лес бетонке. Даже какого-то подобия охраны не было.

Волохов презрительно сплюнул. Воинство христово. Но и недооценивать этих уродов было нельзя. Встретившийся им местный житель рассказал обо всех 'подвигах' этой братии. Правда, как говориться, у страха глаза велики, но кое-что заставило призадуматься.

От толпы отделился один из праздношатающихся и нетвердой походкой направился к лесу. Волохов знаками показал, чтобы все оставались на своих местах и бесшумно заскользил по пролеску, заходя путешественнику в тыл. Неугомонный бандюган в задумчивости застыл и немного постояв, раздвинул полы своего балахона и начал стягивать с себя штаны. Но сделать задуманное он не успел. Расхотелось, наверное, когда почувствовал у себя на кадыке острое как бритва лезвие ножа. Хотел было крикнуть, но только заикал от страха.