Ядерный клан

– Может и рискнуть взорвать! Потому нельзя допустить, чтобы «ранец» оказался в городе! – высказался, напоминая о своем присутствии, Виталий Борисович Рогожкин таким категоричным тоном, словно отдавал строжайший приказ своим подчиненным.

Присутствовавшие на совещании морщились. Каждый из них знал свое дело. Они не нуждались в пустых лозунгах.

Объявили перерыв, и Филимонов заглянул к связистам. Вячеслав Калинин был за работой, в эфире.

– Сверху справа будут два тумблера. Под ними увидишь ряд кнопок. Нужная тебе – третья…

Эти переговоры не перехватят, не подслушают, по ним не вычислят ни точку передачи, ни точку приема. Связь – до сих пор для генерала огромная загадка, и уже нет ни сил, ни нужных знаний, чтобы освоить ее премудрости. Молодежь, он знал, посмеивалась над ним в этом плане, и это значит, пора уступать ей место. Но сейчас даже думать об этом вредно. Мина уже в пути. Где этот путь закончится?

Григорий Григорьевич зашел в кабинет, на двери которого не было никаких табличек – только номер.

– Есть картинка? – спросил он майора, сидевшего за большим монитором.

– Есть, товарищ генерал-майор.

Филимонов опустился на соседний пустующий стул.

Две красные, рядышком друг с другом, и одна голубая, значительно впереди, точки двигались по желтой линии, означающей автодорогу. Мирная веселенькая картинка…

3

В первый раз автобус тормознули ближе к полудню. Тонкая кривая жердь, обозначающая шлагбаум, перегородила дорогу, и три бородача с автоматами, суровые, но в пестрых одеяниях несколько карикатурные, как «карабасы-барабасы», встали у капота «Тойоты». Еще трое «гаишников» сидели у палатки, греясь под зимним солнцем.

Один из автоматчиков показал жестом: мол, выходите объясниться. Молодцов уже было привстал с сиденья, но Шахбоз положил ему руку на плечо:

– Погоди, Костя, это наше дело.

Он сам и пятеро бойцов не вышли, а выскочили из салона – со зверскими рожами, с разъяренными криками, с короткой автоматной очередью в сторону ближайшего холмика, который тут же взорвался песчаными фонтанами. Объяснения пошли на смеси аравийского и палестинского диалектов, причем объясняющейся и оправдывающейся стороной стали те, кто посмел остановить добровольцев, отправляющихся на войну с неверными. Они, добровольцы, едут проливать кровь и не позволят, чтобы кто-то в тылу устраивал им проверки.

Шлагбаум был моментально поднят, автобус тронулся дальше, а один из бойцов отряда так вошел в роль, что еще минут пять, уже в салоне, между своими, восклицал о храбрых воинах Аллаха и святой борьбе с нечестивыми.

– Успокойся, Чингиз! – рассмеялся Исмаилов и, кивая на заднее окно, добавил: – Мне кажется, они сейчас пот от волнения вытирают, а один поспешил в кустики. Благодарят судьбу, что легко отделались.

– А зачем мы вообще колесим? – спросил Бояз. – Подождем джипы, положим охрану, заберем «ранец». Стоит ли для этого целый день маяться?

Видно, не одного его интересовал этот вопрос, и Молодцов пояснил:

– Во-первых, ребята, Аюб держит охрану профессионалов, их наглостью не возьмешь, я так думаю. Во-вторых, населенных пунктов здесь многовато, в каждом – отряд моджахедов. В-третьих, вокруг не леса и горы, а голая, словно марсианская, пустыня. Куда мы с добытой миной денемся?

– А там, куда едем, будет куда деваться? – не унимался Бояз.

– Пока едем, Центр над твоим вопросом, Бояз, как раз ломает голову. Я думаю, он что-нибудь придумает. Так, смотрите, блокпост, опять нас тормозят. Тут серьезные товарищи, при форме и эполетах. Двое со мной, но останетесь у дверей, говорить я буду сам. Шахбоз, готовность номер раз, пальцы на спусковых…

Костя вышел, направился к стоявшему чуть впереди старшему блокпоста, держа в руках нужные бумаги. Но тот их смотреть не стал, лишь поинтересовался:

– Все нормально у вас? Ничего по дороге подозрительного не замечали?

Молодцов арабский знал ровно настолько, чтобы отвечать на такие простенькие вопросы:

– Нет, все хорошо, слава Аллаху.

Старший блокпоста решил пооткровенничать:

– Мы здесь для того, чтобы обеспечить проезд двух джипов. Нам поставлена задача весь подозрительный транспорт задерживать и направлять по другим дорогам. Правда, лишь тот транспорт, который будет следовать за джипами.

Бояз, стоявший у двери автобуса, решил влезть в разговор:

– Мы в курсе, у нас примерно та же задача.

– Хорошо. Езжайте.

Автобус тронулся, миновал блокпост, и Молодцов сорвался:

– Какого хрена… Бояз, нельзя же так! Зачем говоришь то, что не надо говорить?

– А что здесь не так? – растерялся боец – Нас ведь сразу отпустили…

– То не так, что Аюб не должен знать о нашем существовании. Не должен! А если ему сейчас доложат, что впереди едет машина, которая якобы проверяет ему путь? Да еще с русскими добровольцами? Можно представить его реакцию?

Километров через пять дорогу опять закрывал шлагбаум. Бойцы напряглись, но перед автобусом он поднялся, и можно было ехать, не останавливаясь.

Молодцов опять включил связь с Центром:

– Слава, я тебя опять слушаю. Значит, справа третья кнопка…

4