Ядерный вальс. Полдень. Акты 1 и 2

Но кто на этот раз будет вводить туда танки помимо американцев? Россия? О, нет, об этом речи не шло с самого начала. Потеряв в заросших полях серп и оставив на остановившихся заводах свой молот, посиневший и побелевший ребенок краснознаменного родителя остался без сил и средств к существованию. Экономическая петля только чудом не затянула его шею в 90-х. Лишь бледная копирка, подделка на страну – вот что такое Россия сейчас. Увязшая в практически неприкрытой коррупции страна с армией, флотом и ударной авиацией… С покрытыми плесенью и грибком «хрущевками», бедностью и Божьей помощью. Время круто потрепало все, что создавалось непосильным трудом шестьдесят девять лет, развеяв прах многих промышленных гигантов по ветру либеральных реформ. Но, ведь из башен Москвы-сити не видно других городов – только закат над Кремлем и горящие в его свете алые рассыпающиеся звезды. Для их обитателей Москва и Россия, что-то вроде коробки конфет с красивой оберткой. А внутри нее то, чем можно безнаказанно поживиться. Правительство уповает на свою силу, на единый патриотический, и обязательно русский дух, на солидаризм… Хотя знает, что одна лишь вилка на их обеденном столе сравнима с зарплатой рабочего на заводе. Могучее государство падает на глазах, распиливается, вывозится и уничтожается, закрывается и меняет вывеску. Теперь везде вместо «Труд», «Мир» и «Май» – «покупай» …

В спорах мировых гигантов рождается уродливый ребенок – мировой геополитический кризис, которого не знали со времен «Холодной Войны». Та закончилась победой для Штатов уже больше двадцати лет назад, по этому поводу даже выдавали медали, но тирания и господство, жажда погреметь оружием – остались. Никуда они не денутся… Сплотитесь, вы же русские! Вы же лучше их! Вы хотите как там?! А может как там?! Какие же идиотические формулировки – пропаганда даже не старается. Указывает на врага и говорит: «Бейте его, потому что…». …Потому что лучше них?

–– … что же вы замышляете? – риторический вопрос промчался по комнате. Женская рука сунула в зубы практически докуренную сигарету, и пока не задымился фильтр, она не отпускала ее. Выдохнув сизый дым в темноту, пальцами затушила бычок в пепельнице. – Нужно больше информации, нужно еще хоть что-то…

Растирая пальцами виски, женщина снова двинулась по комнате. В один момент совсем выключила радио. Присела на край стола и медленно постучала по нему пальцами. Что-то вспомнив, глянула на часы – уже нужно было выходить. Быстро спрятав в стол пепельницу, отлепив на вентиляции заглушки, она разжевала пару мятных жвачек, чтобы перебить запах табака. Для этого же протерла руки спиртовой салфеткой. Сверившись по часам, на ощупь нашла на потолке колпачок от пожарной сигнализации и сняла его. Курить в помещении было запрещено, но без сигарет за те документы можно было и не браться…

Зажегся свет. Во мраке многого не было видно. Кабинет был отделан деревом, хоть и больше походил на какую-то подсобку. Дубовый стол, стулья с резными ножками, пара флагов в углу и обязательный герб, который держался на паре саморезов.

Прищурившись, женщина подошла к столу. Взяла со спинки кресла несколько поношенный, но аккуратный китель с солидными пагонами – генерал-майор. Прошлый владелец помещения, к слову, уехал в неоплачиваемый отпуск в Магадан за коррупцию. Все же Министерство Обороны более или менее старалось искоренять эту дрянь у себя. Когда не осталось ничего, все, на что уповает страна – армия. И ее старались поддерживать, не расхолаживать.

Но новая хозяйка помещения была не из таких. Ее попробуй подкупить! Скорее всего кинет кучу бесполезной для нее бумаги в лицо, так еще и покроет в три короба. С ней было не забаловать. В отличие от большинства выпускников до неприличия «приличных» заведений и сыновей своих родителей, этот «зверь» в погонах прошибал себе путь к золотым звездам на плечах через песок и кровь. Она была там, не выжить, и это оставило свои следы. Уродливый ожог через половину лица, что тянулся от лба до груди – подарок из Афганистана. Только чудом тогда удалось спасти глаза. Была опалена только кожа, и волосы на голове. Но сейчас они густым пучком были завязаны в тугой хвост, с двумя свисающими смольно-черными прядями на лбу. Руки с отличительным южным загаром осторожно застегнули на талии китель. На шее поправили галстук, который уехал в сторону из-за мрачных раздумий, длившихся последние пару часов. С незавидной частотой та самая проклятая папка ложилась и убиралась со стола, закрывалась и открывалась. И ребус снова не был разгадан.

И снова все бумаги легли в ящик. Мелькнуло название: «Гардезский блок и Социалистический Афганистан».

Как только генерал-майор оказалась вне кабинета, заперев его на ключ, со спины ее окликнули.

–– Ульяна Евгеньевна, прошу вас, подождите! – по коридору приближался человек в кителе и фуражке. – Вирхова, постой!