Ядовитые земли (СИ)

Возвращение было просто ужасным: так наверно горят заживо. Каждую клеточку моего тела объяло ледяное пламя, от которого не было спасения. Я не мог вдохнуть, пошевелиться, даже застонать. Эта ужасная агония длилась и длилась без конца. Я думал, что попал в ад – оказалось, не слишком ошибся. Когда все закончилось, тело перестало чувствовать холод, жару, сильную боль. Осталась только ужасная, сводящая с ума жажда чего-то…

– Дайте ему поесть! – я повернул голову на голос. Темноты больше не существовало! На меня нежно смотрела девочка, каждое слово которой отдавалось в уме сладчайшей музыкой. Я готов был умереть за неё много-много раз. Я… Не было на свете такой вещи, которой бы не сделал ради неё.

Откуда-то под нос сунули что-то мягкое, оно пахло просто… Божественно! Впился зубами и стал высасывать сладкий сок, от которого отступала тьма и боль… Да, оказывается боль оставалась, просто я перестал её отмечать, заметив только тогда, когда она прошла.

Так мне пришлось познакомиться с дьюкессой. Кстати, ты зря винишь друга Хубера – он просто никак не мог противостоять её приказам, как любой другой вампир против обратившего его. Я ничуть его не лучше, может даже хуже. Сначала с моей подачи мы превратили больницу Северного Брандбурга в кормище, а затем постепенно переместились и на юг. Дьюкесса очень хвалила меня, а служить ей было наслаждением. Правда, свадьбу по её требованию пришлось отменить – она очень ревнива!

Циана плакала, не скрываясь, хлюпала носом, как девчонка, растирая глаза руками.

—Как ты понимаешь, из дома пришлось уйти – родители не могли понять моих новых привычек. Днем я перестал выходить на улицу, скрываясь от солнечного света. У меня, кстати случались просветления, когда дьюкесса была занята, или обращала внимание на кого-нибудь другого. Тогда я казнился из-за убитых людей, даже потихоньку отпустил нескольких пленников. Но, стоило жажде вступить в свои права, как все повторялось сначала.

Отец рвал и метал, грозился лишить наследства – смешная угроза для того, кто уже мертв. Он даже представить себе не мог, что ходит по самому краю: его сын прилагал титанические усилия, чтобы прямо дома не впиться ему в горло. Кстати, мама догадалась: она в юности увлекалась этнографией и легендами. Когда пришел домой в последний раз, она тоже плакала, как и ты сейчас.

—Венсан! Я знаю, ты вампир, - с ходу заявила она, - Не спорь, все приметы налицо. Ты очень изменился. На секретных советах у кайзера обсуждают эпидемию, идущую из Северного Брандбурга. Слово «вампиры» не произносится, но уже ни у кого не возникает сомнений. Чтобы не случилось паники в стране, все держат в секрете. Калеопа сказала, завтра будет облава – в совете настоящая истерия. Планируется сжечь дотла северную часть города, пожертвовав одним из заводов, списав все на несчастный случай. Это очень непростое решение, но масштабы катастрофы ужасны. Прошу тебя, беги! Я скажу, что ты решил уехать в другую страну. Лучше, если так и будет.

Она обняла меня, а я… Даже в этот момент боролся с собой, чтобы не наброситься на собственную мать.

Это непростительный поступок с моей стороны, знаю, но по-другому поступить не могу, сказала она, Уезжай и не возвращайся!

В нашу штаб-квартиру, Северную больницу вернулся в глубоких раздумьях. Может все к лучшему, и стоит положить конец такому постыдному существованию? Но у вампиров очень развито чувство самосохранения, которое преодолеть не получилось. Решив бежать, я не учел, что в Брандбурге действует не только власть кайзера, но и другого, теневого короля.

В больницу неожиданно ворвались какие-то вооруженные люди. Они застали нас врасплох, явившись днем, когда вампиры наиболее беззащитны. Нападали молча, с убийственной решимостью раздавая удары рогатинами и заостренными палками направо и налево. В какой-то момент мы с недавно обращенным молодым вампиром оказались спина к спине против двоих противников. Я убил одного из них, а другой всадил кол в сердце вампиру. Мы остались с человеком друг против друга.

—Эка тебя скрутило, доктор! - произнес он знакомым голосом, И тебя не миновала эта зараза?

Он сделал резкий выпад, проткнув мне руку с выпущенными когтями рогатиной насквозь. Боль была неимоверная. Понимая, что сейчас умру…

—Завтра будет большой пожар, - сказал я глядя в водянисто-голубые глаза Дрозда, - Спаси людей, выведи их из города. Уходите днем. Так быть не должно! Не такими жертвами.

Он смотрел без выражения, но ничего не предпринимал, лишь спросил:

Откуда информация?

От кайзера, - ответил я, не видя причин врать, От его жены.

Мгновение он взвешивал все «за» и «против», а потом резким движением освободил меня, сказав:

—Надеюсь, доктор, у тебя получится справиться с этим. Иди, но больше не попадайся – в следующий раз я тебя не отпущу.