Ядовитый Факультет. Фея, которую вы заслужили (СИ)

Но не прощаться я бежала к сыщику, нет. Для нас должно было родиться новое начало и новые смыслы. И казалось непростительным, что он планирует это начало там, один, без меня.

Где-то под конец моего забега, на улице с дворцами и беломраморными статуями, Ли Фаний Орл на полной скорости вмазался в меня. Похоже, он тоже совершал забег. Его лицо сравнялось цветом с каменными ликами статуй, дышал он рвано, а в глазах застыл такой неподдельный ужас, словно он смерть свою во плоти увидал и убегал как раз от неё.

Сейчас я была для него чем-то вроде обетованного света в конце туннеля.

— Нойта! — воскликнул он, хватая меня за плечи. — Нойта…

Вцепился в меня, обнял, дрожа. Да что с ним такое?

С горем пополам удалось его успокоить, заверить, что всё в порядке и мир не рушится, а затем отвести беднягу в ближайшую кофейню за углом.

Мы сели за столик, и я заказала себе кофе покрепче, а для него воды с успокоительным. Впервые видела сыщика таким взволнованным и беспомощным. Откуда эта дрожь? Почему он и двух слов связать толком не может? Что приключилось-то?

Я осторожно задала ему эти вопросы, и, лишь когда он хлебнул успокоительного, его речь стала более или менее связной.

— Ход к колодцу в моём доме… Я не заметил, как прошёл по нему. Какая-то сила заставила меня наклониться, и я едва не упал. Всё происходило как во сне, словно в трансе, под гипнозом. Не знаю, не знаю… — бормотал Ли Фаний Орл, истончившимися пальцами хватаясь за горлышко гранёного стакана. — Что-то тянет меня вниз, глубже и глубже. Может, на мне тоже какое-нибудь проклятье лежит?

Мы вернулись к нам домой, к Инычужам и высокой изгороди, за которой жил Даритель. Здесь поблизости не наблюдалось ни колодцев, ни ям, но сыщик сделался до того пугливым, что избегал даже просто сливных отверстий. Он залёг у меня на втором этаже — повыше к небу, подальше от каких бы то ни было углублений — и жаловался Птице-Весень на своё ужасное самочувствие.

— Я что, теперь и в море искупаться не смогу? — причитал Ли Фаний Орл, великий детектив всех времён и народов. — И в Цитадель Мучений спуск не осилю?

— А зачем вам в Цитадель? — интересовалась Птица-Весень.

— Да вот, надо бы Нойту спасти, — вздыхал дракон. — Не хочет она хранительницей Врат становиться, да и я не хочу… отпускать её. Такие дела.

— Чур, я в деле, — оживилась Птица. — Надо нашим рассказать. Пускай тоже подключаются.

— Я всё слышал! — донёсся снизу крик Вора-Кошмарника. — Если вы вдвоём собрались спасать Нойту, примите меня в долю!

— В долю-то мы тебя примем, но какой в этом смысл, если я не смогу спуститься к Вратам? — обречённо жаловался сыщик.

Он ещё повалялся на моей кровати, пропитав наволочки с простынями своим запахом. Выхлебал добрую половину термоса с чаем, доел остатки пирога, который Пересечень собственноручно доставил в мою комнату специально для почётного гостя.

А затем Ли Фаний Орл без спросу вторгся в ванную, где я отмокала, лёжа под слоем густой мыльной пены.

— Нойта, кажется, я знаю, что нам нужно. Собирайся, — распорядился он. — Летим на границу с Аманти. Это побережье моря Чарари, чуть восточнее Изнани. Надо с другими драконами посоветоваться. Так больше не может продолжаться, я не должен бояться ям.

— Согласна, бояться ям слишком нелепо, — ответила я. — Но почему ты сказал «нам»? Я что, тоже нужна?

— Без энергии, которая в тебе заключена, мне неподвластны превращения, — сказал сыщик. — Это очень грустно, но я всё ещё не восстановился.

— И как я с тобой энергией поделюсь? — уточнила на всякий случай.

— А вот так.

Он в два шага преодолел расстояние от двери до ванны, заложил руки за спину, склонился надо мной — и пылко поцеловал меня в губы. У меня враз перехватило дыхание, конечности онемели, словно из них всю кровь одним махом выкачали, и от неожиданности я ушла под воду с головой. Так вот, как ощущается пресловутый отток энергии. А можно больше не повторять?

— Не утони там, — с усмешкой сказал Ли Фаний Орл и удалился, закрыв за собой дверь.

Моё глупое сердце билось в груди не хуже сбесившегося часового маятника. Я вынырнула через несколько долгих секунд, хватая ртом воздух, и уставилась на себя в низкое подвесное зеркало — пунцовая, как закат над океаном.

Сыщик ведь пошутил, да? Он же не станет снова меня целовать? Наверняка он соврал насчёт поцелуев. Уверена, существует масса других способов передачи энергии, например, через какой-нибудь безобидный ритуал.

Находясь словно бы в прострации, я вылезла из ванны, досуха обтёрлась полотенцем, выжала волосы и, одевшись, вышла в комнату — совершенно пустую (если не считать детектива), с наглухо задёрнутыми шторами и прочно запертой дверью.

Ли Фаний Орл подготовился самым тщательным образом.

А вот я была не готова.

Я была не готова, что меня так агрессивно прижмут к стенке, что мои руки будут до синяков стиснуты в крепких пальцах, а губы — бессовестно смяты в поцелуе, имеющем мало общего со страстью. Дракону была нужна не Нойта, а та энергия, что в ней текла. Его энергия. И он забирал её жадно, неумолимо. А я чувствовала, будто умираю.