Ядовитый Факультет. Фея, которую вы заслужили (СИ)

Пламя в его глазах вдруг заволокло ледяной коркой. Он отпустил мои руки, оставив следы на предплечьях, встал и, легко подхватив меня за талию, утвердил в вертикальной системе координат.

— Крылатые не могут быть убийцами, — прошептала я. — Это тыквенная голова, говорю же тебе. А письмо поддельное. Более чем уверена.

Мастер Хаги Тко испустил стон, накрыл ладонями свой прекрасный человеческий лик и прошёлся по диагонали — из одного угла зала в другой. Я же, времени не теряя, достала сверчка и скормила его хамелеону Геннадию. А то ждал, бедняга, ждал, пока мы тут по полу валялись. Исстрадался весь, наверное.

Закрыв дверцу террариума, я обнаружила, что в голове у меня завелась примечательная мысль. Дракон, первопричина и залог существования Мережа, держит хамелеона. Для чего? Чтобы не чувствовать себя одиноким? Делиться наболевшим со своим дальним родственником, когда некому излить душу?

Хвостатый поедатель сверчков — личный психотерапевт, который выслушает тебя в любое время суток, многозначительно помолчит в паузах и одним своим видом напомнит тебе, что всё — тлен. А что, удобно.

Стоило в красках вообразить, как дракон доверительно жалуется хамелеону на свою горькую долюшку, и я расхохоталась, согнувшись пополам, словно перочинный ножик. Мастер Хаги Тко в тот же миг в бешенстве подлетел ко мне.

— Что тебя так рассмешило? — вскинулся он на меня. — А ну стоять! Объясни сейчас же, по какому поводу веселье!

Но я улизнула, поднырнув ему под руку, и ударилась в бегство.

Догнал он меня в какой-то необитаемой комнате, где царила непроходимая тьма. И повалились мы оба на что-то мягкое. Лбами стукнулись, совершили, обнявшись, пару оборотов вокруг оси, а затем позорно улетели на пол, чересчур уж активно друг на друга дыша.

— Нойта, — предупредил меня хмырь летучий в миллиметре от моей щеки, — если вздумала сбежать, распрощайся с этой идеей прямо здесь. Я не отпущу тебя до выяснения всех обстоятельств.

— Настолько мне не доверяешь? — ужаснулась я, краем глаза заметив во мраке маленького серебристого паучка. — А как же наша дружба?

— Дружбе конец, — прошипел тот, стискивая меня под рёбрами. — Ты арестована.

С такими словами он поднял меня на руки, как пушинку, и швырнул на кровать, а потом что-то блеснуло во тьме, защёлкнувшись на моём запястье. И оказалась я прикованной наручниками к ажурному изголовью.

Вот так поворот.

Всегда догадывалась, что драконы и наручники — вещи, которые не следует совмещать во избежание двусмысленных ситуаций.

Но надо отдать ему должное: он не бросил меня на растерзание мраку и одиночеству, как истинный похититель, которому чихать на жертву. А прилёг рядышком, сторожить. Руку свою на живот мне закинул и настойчиво задышал в ухо.

— Не понимаю, что со мной происходит, — горестно поведал он. Не иначе, вознамерился психотерапевта сменить.

— Аналогично. Я тоже не понимаю, что с тобой происходит.

Опрометчивую глупость сморозила, знаю. Ещё решит, чего доброго, что потешаюсь над ним, обидится. Но надо же как-то беседу поддерживать. А то докатимся до обоюдного молчания, думать разное начнём. А нам думать никак нельзя. У нас на почве мыслительных процессов поведение портится.

— Я запутался, — снова пустился откровенничать Мастер Хаги Тко. — В какую сторону копать? Кто настоящий преступник? Не верю, что ключевая фигура — ты. Может, ещё крылатые есть, не подскажешь?

А, так это у нас допрос такой!

Но я своих не выдам, буду до последнего держаться.

— Не пойму, о чём ты. Крылатые? Кроме меня? Они что, правда существуют? Хотелось бы их увидеть.

Я всё отрицала, но со стороны сыщика недоверие лишь росло. Похоже, Нойта Сарс не умеет врать. Моя интонация была недостаточно убедительна, так что меня мигом раскусили.

— Лгунья, — произнёс дракон в человеческом обличье и томно потёрся носом о мою щёку, после чего застенчиво сообщил, что желает меня съесть.

— Со мной впервые, что я кого-то съесть хочу. Ты кажешься такой вкусной, просто кошмар. Сам себя уже боюсь.

— Правильно. Бойся, — поддержала я, холодея до кончиков пальцев. — Особенно своих желаний бойся. — Тут во мне пробудился ораторский дар. — А то заведут они тебя в такие дебри, что назад без посторонней помощи дорогу не найдёшь.

Сыщик задумчиво провёл тяжёлой ладонью по моему животу вверх, к груди, и задержал руку на солнечном сплетении, слегка на него надавив.

— Нет, всё-таки это не голод, — заключил он.

— А что тогда? — Я подняла голову, но та, за неимением опоры, рухнула обратно на подушку. — А, знаю! — дошло до меня. — Шантаж! Это ведь он сейчас был?

— Ни в коем случае, — ахнул великий детектив, продолжая на ощупь оценивать мои внешние данные.

— Слушай, у меня уже рука затекла. Сними ты наручники, будь человеком, — взмолилась я, готовясь умереть от щекотки. — И прекрати меня трогать. Всё-таки не домашний питомец.

— Почему ты такая худющая? Сплошные острые углы, — пожаловался тот, игнорируя мою просьбу.

— Твоими стараниями, шеф-рабовладелец.

— Теперь меня одолевает желание привязать тебя к стулу и безостановочно кормить.

Откормить, чтобы съесть? Звучит как план.