Ядовитый плющ

Некоторое время Вульф слушал спокойно, но, когда профессор перешел границу всякого терпения, снова подал мне знак освободить его от назойливого посетителя. На сей раз я выполнил это указание с некоторым колебанием, ибо Саварезе был сегодня особенно разговорчив, и я бы охотно спросил у него, какую математическую формулу можно было бы применить к желудочным страданиям мисс Фрэзер после глотка «Ни-Спот».

Все это было в понедельник. В пятницу вечером, неделю спустя после заключения соглашения с Крамером, я пришел в контору и застал Вульфа с книгой в его кресле.

– Я сейчас иду в свой клуб, – сообщил я.

Он ограничился кивком.

– Вы даже не спросите, в какой именно. Вам же отлично известно, что ни в какие клубы я не хожу. И вообще, – мрачно продолжал я, – хватит с меня, сыт по горло. День за днем сидеть здесь сложа руки и дожидаться, когда вы наконец поймете, что задача детектива – добывать сведения и расследовать дело. Вы просто слишком ленивы для любых действий. Вы считаете себя гением, но если гений обязан вести такую жизнь, то я лучше останусь тем, что я есть.

Со стороны казалось, что он целиком поглощен чтением.

– В конце концов, мне все это надоело. Ну конечно, вы перепоручили полиции ту работу, которую, собственно говоря, должны были выполнить сами. Отчего же вам не попробовать заняться другим делом, если это кажется слишком трудным? Их даже в прессе полным-полно. Разобрались бы, например, с той бандой, которая вчера украла на 17-й улице грузовик с сыром. Или с учеником пятого класса, угодившим горошиной прямо в глаз своему учителю. Подробности можно найти в «Таймсе», на пятьдесят восьмой странице. Впрочем, если вы непременно хотите заниматься одними убийствами, презирая все остальное, возьмитесь за предсказательницу Бойлу Пул, убитую вчера вечером выстрелом в затылок. О ней сегодня все газеты шумят.

Вульф перевернул страницу.

– Завтра суббота, – продолжал я, – и, получив, как обычно, свое жалованье, я отправлюсь на бокс в Мэдисон-Гарден, ибо мне надоело смотреть, как вы сидите в этом кресле.

Но в Мэдисон-Гарден я не пошел, а из ближайшего кафе позвонил Лону Коэну в редакцию «Газетт».

Немного погодя мы уже сидели за столиком в ресторане «Пьетро». Поболтав сперва о политике, о боксе и об убийствах, я мимоходом заметил, что, по-моему, пресса слишком уж придирается к полиции по поводу дела Эрхарда.

Коэн удивленно уставился на меня.

– Помилуй бог, разве Крамер грозился отнять у вас лицензию? – спросил он.

– Нет, это дело действительно чрезвычайно трудное, – ответил я, потянувшись к вазочке с земляными орехами. – Полицейские стараются вовсю, и несправедливо было бы постоянно поливать их грязью. На твоем месте я бы сочинил статью, которая, бы заинтересовала читателя и полностью отразила истину.

– Черт возьми! – Коэн внимательно на меня посмотрел. – Великолепная идея! А что бы ты посоветовал написать?

– Ну, в любом случае – несколько подходящих выдержек из дела. Читателей оно еще волнует. Потом, я бы отказался от того, что уже навязло у всех на зубах, – от втолковывания мысли о неспособности полиции разобраться в сложном вопросе. Нет, я бы соорудил большой материал под заголовком «Слишком стар или слишком толст!», не сказав в нем ни одного плохого слова о полиции и не назвав имени Ниро Вульфа. Упомянул бы лишь о том, какие надежды, пробудились у общественности, когда за расследование взялся один блестящий частный детектив. Мол, судя по его прежним успехам, можно было рассчитывать, что он быстро справится и с этим преступлением, но потом пришло-де горькое разочарование, поскольку за десять дней он не продвинулся ни на шаг. А причину, мол, нужно искать в том, что он либо слишком постарел, либо растолстел слишком. Теперь, мол, ничего другого не остается, как положиться на расторопность нашей полиции, не доверяя так называемому гению. Тут можно было бы полицию слегка похвалить. В заключение я бы сказал о том, что она отдает все свои силы, хотя пока видимых успехов в деле Эрхарда не достигла.

Лон раскрыл рот, желая что-то возразить, но я продолжил:

– Можешь быть уверен: читатель такую статью проглотит с удовольствием. Кроме того, я, конечно же, при первой возможности отблагодарю тебя за эту услугу и сообщу газете, которая напечатает этот материал, несколько новых фактов.

Я подал официанту знак, и он наполнил наши стаканы.

13

Много бы я дал за то, чтобы узнать, читал ли Ниро Вульф это сочинение прежде, чем я показал его в субботу вечером. Называлось оно «Ложная тревога» и полностью совпадало с тем, что я говорил Лону Коэну.

Я, конечно, знал, что Вульфа статья ни в коем случае не разволнует, но все-таки должен был соблюдать осторожность, дабы он ничего не заподозрил.

Повернувшись к нему на своем крутящемся кресле, я, как бы между прочим, спросил:

– Да, вы уже видели «Ложную тревогу» в «Газетт»?

– А что там такое? – проворчал он.