Ядовитый воздух свободы

Но лицу агента скользнула улыбка, похожая на оскал. Она отвернулась и посмотрела в компьютер.

— Нет, — наконец сказала Арабелла. — Пока что нет.

Аксель кивнул. Он успел проспать часа три до момента, когда скрежет его разбудил. Достаточно, чтобы функционировать до конца дня, но недостаточно, чтобы поддерживать необходимый уровень концентрации. Особенно если учесть минувшие полубессонные ночи.

— Кстати. Пока вы там ловили на живца Смита, мне прислали документы, которые наконец откроют нам доступ в архивы. Мы сможем посмотреть имеющиеся документы по лаборатории. И по Констанции Берне. По меньшей мере составим представление о том, чем она занималась. Ну и ваши действия с прокурором не прошли незамеченными. Если не хотите спать, почитайте документы. Интересно то, что я не нашла ничего о родителях Констанции. И в Треверберге тоже. Есть запись о свадьбе с Мишелем Берне в шестидесятом году. В шестьдесят пятом она подала на развод, который суд одобрил через год. До шестидесятого года носила фамилию Гаррисон. Вымышленная фамилия без связей и истории. О Констанции Гаррисон нет данных по рождению, нет данных по родителям. Я думаю, что она скрывала свою семью. На подобное, как вы понимаете, нужна веская причина. В институт Констанция поступила уже с фамилией Гаррисон. Я бы сказала больше, если бы не прошло сорок с лишним лет. Архивы в ужасном состоянии. Но смена фамилии во все времена — тревожный сигнал.

— Вы намекаете на то, что ее смерть может быть связана не с работой? — приглушенно спросил Грин.

— При условии, что смертей больше не было… Или мы о них не знаем.

— Заявления о пропаже людей были?

— Я не успела посмотреть.

— Тогда этим и займусь. Где документы?

— В архиве. Прямо по коридору, вы не ошибетесь.

Почему в каждом деле рано или поздно всплывет архив? В двух предыдущих расследованиях он сыграл чуть ли не ключевую роль. А при мысли о том, что Констанция Берне — не та, за кого себя выдавала, стало нехорошо. Смена документов, сокрытие истинной личности — было в этом что-то пугающее. Или он стал восприимчив ко всему, что напоминало ему про Энн.

Резко поднявшись со стула, он взял рюкзак и вышел в коридор. Здесь было темно и сухо. Тихо. Грин подумал о том, что, наверное, правильнее было бы отправиться к Джеймсу и поговорить с ним самостоятельно, но он не хотел злить Арабеллу, которая вела допрос по праву старшего по званию, поэтому направился в архив. На центральном столе стояло несколько коробок, на которые сверху прикрепили листки с фамилией «Стич». Что ж, начнем с самой маленькой.

Два часа спустя

Сколько бы детектив Грин ни рассказывал о своей нелюбви к архиву, погружаясь в документы, он полностью отключался от реальности. Он искал пропавших людей. Вернее, заявления о пропаже, которые остались без ответа или без результата. Взял период с 1950-го до 1970-го и почти сразу понял, что эта идея ни к чему не приведет. К концу второго часа перед ним лежала аккуратная стопка из десяти дел, которые подходили под первичный срез, но Аксель не чувствовал между ними связи. Никакой. Констанция Берне стояла особняком ко всем. Подумав, что стоит каким-то образом сузить поиски, Грин решил переключиться на дела, любым способом связанные с представителями лаборатории «Сигма». Но, судя по документам, к «Сигме» имел отношение каждый второй. Без контура поиска невозможно что-то найти. Аксель разозлился. Конечно, он может прочесть почти все дела за сорок лет. Может, за недельку управится. Если не будет спать и есть. Спутник-7 — небольшой город. Весь архив здесь был не больше десятой части тревербергского за одно десятилетие.

Надо выработать подход.

Он чувствовал, что здесь что-то есть. В мрачной истории города, в повышенной секретности, в смене имен. В замурованной женщине. В лаборатории. В Нахмане, который тридцать пять лет спустя не смог ее забыть. Во всем этом что-то есть. Нужно установить, чем именно занималась Констанция. Взглянув на часы, Грин набрал короткое сообщение Дилану Оуену, специалисту из отдела по IT-безопасности, который помог поймать Инквизитора в 1999 году. Первое громкое дело, которое подняло карьеру Грина до небес. Если кто-то и сможет найти необходимое, то только он. Все, что требовалось Акселю, несколько параметров поиска.

Положив документы на место, Аксель вышел из архива и направился в сторону комнат для допроса. Арабелла Стич стояла у двери одной из них и пила кофе. Рукава безупречной белой рубашки закатаны, волосы собраны в хвост, глаза за стеклами очков смотрели холодно и цепко.

— Ну, что там? — спросил Аксель, приближаясь.

— Признался, что подложил бомбу, так что в любом случае сядет. Говорит, все спланировал сам. Врет. Я отправляюсь в квартиру вместе с Тоддом. Боится до чертиков. Он боится того, кто поручил ему тебя убить, больше, чем смерти или тюрьмы.

Грин усмехнулся.

— Я не удивлен. Думаю, в течение дня у нас появится кое-какая информация, я подключил коллегу.

Арабелла сверкнула глазами.