Ядовитый воздух свободы

— Почему вы саботируете процесс, комиссар? — с легким удивлением, но пока без раздражения поинтересовался Аксель. — Вы боитесь, что я отниму вашу работу? Или вам есть что скрывать?

Он спросил это тихо, едва слышно, но Магдалену обдало ледяной волной стыда и одиночества. Черт побери, где Ник? С ним оказалось бы попроще. Хотя кому она врет. В ее жизни никогда и ни с кем уже не будет проще.

— Давайте дождемся нашего криминалиста.

— Комиссар… — Грин выдержал паузу. — Вы ничего не знаете о деле?

— Я… я боюсь, вы будете критиковать мои методы, — стушевавшись, прошептала она.

Аксель неожиданно рассмеялся. Так легко и открыто, что она ошеломленно замерла и подняла на него глаза. Улыбка осветила его лицо, смягчила выражение глаз. Он стал еще привлекательнее. Магнетически привлекательнее.

— Я приехал не инспектировать вас, комиссар Тейн. Я приехал для того, чтобы раскрыть это дело.

— Ладно, — выдохнула она, невольно улыбнувшись.

Аксель посерьезнел.

— Начнем?

Он пригубил кофе, откинулся на спинку старого дивана и посмотрел на собеседницу, призывая наконец посвятить его в детали. Тейн помолчала несколько секунд, собираясь с мыслями, а потом методично пересказала ему весь день 22 мая, когда ее назначили на это дело. Как она переговорила с боссом, как доехала до стройки в четвертом секторе. Как обнаружила Жанака, сидящего на плите. Какая была жара. Что все сотрудники находились в кабинках. А потом был спуск на цокольный этаж, вскрытая ниша и белый скелет. И металлический пропуск.

— Я допросила Жанака, он подтвердил, что кирпичи во внутренней части стены старые, довоенного периода. А кирпичи фальшстены конца шестидесятых. Стена собрана тяп-ляп, за вечер. Ну или за ночь. Она развалилась сама, когда они проделали дыру и спустились в цоколь. Видимо, лаборатория была запечатана, а перемена давления и поток свежего воздуха нарушили внутреннюю экосистему. Хотя Жанак говорит, что дело в первую очередь в вибрации от работы техники.

— Хорошо, — кивнул Грин. — Дальше?

— Я опросила всех сотрудников Венсана. Черт, детектив, я каждого из этих парней знаю. Они смотрели на меня как на врага, когда я задавала им вопросы. Где были, что видели, что слышали, что думаете, как считаете. Но все отвечали. Я не заметила нервозности или напряжения. Только недовольство от того, что их отрывают от работы. Мой отчет о допросах в управлении. Я даже не знаю, стоит ли вам его читать. Там ничего. Обычный рабочий день, обычная строительная бригада.

— Кто обнаружил труп?

— Нил Имран, правая рука бригадира. Он и сообщил Жанаку.

— Что делали остальные, пока мистер Имран ходил к руководству?

— Стояли наверху и ждали. — Брови Акселя дрогнули, выдавая легкое удивление. Или насмешку? — Я поняла, — вздохнула Тейн. — Вызываю всех на повторный допрос?

— Говорите, их десять человек?

Она кивнула.

— У вас есть помещение для ожидающих допроса, в котором можно поставить камеру или хотя бы микрофон?

Магдалена окончательно стушевалась:

— В нашем управлении только две камеры. Одна на входе, другая в допросной…

— Если поставить оборудование, вы найдете помещение?

Женщина слегка повела плечами.

— Зачем вам это?

Аксель не ответил. Он сделал еще один маленький глоток из чашки, опустил ее на блюдце и снова посмотрел в окно, задумавшись. Сейчас за его красотой проступила внутренняя сила, которая Магдалену пугала. Холодные глаза и особенная, жесткая складка губ выдавали в нем человека, близко знакомого со смертью и болью. И Магдалена не была уверена, что комиссар наблюдал за ними со стороны. Если бы не длинные волосы, она бы подумала, что он только что вернулся из армии. Что он военный следователь, а не гражданский.

— Комиссар Тейн, — проговорил он, посмотрев ей в глаза. — Вы действительно не понимаете?

Женщина поежилась, покачала головой.

— Мы оставим их перед допросом в одном помещении и посмотрим, кто как себя будет вести.

— Если они даже что-то знают о скелете, они же не идиоты, чтобы выдать себя, находясь в управлении, — возразила она.

— Я не был бы столь уверен в отношении суждений о чьих-то умственных или иных способностях без личного контакта. При этом я не жду, что кто-то выдаст существенную информацию. Важнее другое. Их чувства и эмоции.

— У нас нет ни профайлера, ни психолога.

— Они не нужны. Это работа следователя.

— Следователи мысли не читают.

— Вы уверены?

Магдалена отвернулась. Смотреть ему в лицо было стыдно и больно.

— Это какая-то ерунда, — прошептала она. — Мы не готовы к такому делу. Совсем. И назначать меня руководителем расследования — бред. Я хуже стажера.

— Просто пошли работать.

Час спустя

Ник Туттон явился к обеду. Криминалист сообщил, что ездил в лабораторию при госпитале, чтобы оформить повторную заявку на проведение ДНК-теста на основе тех ошметков, которые сняли со скелета. Первую заявку развернули из-за ошибок в оформлении. Грин, вынужденный выслушать самопрезентацию криминалиста, молча взял телефон и вышел из кабинета, оставив Магдалену наедине с Ником.

Туттон присел на край ее стола.

— И как он тебе? — одними губами спросил мужчина.

— Не спрашивай, — покачала головой она.