Яды. Великолепная история человечества

Еще одно растение из семейства пасленовых, которое также содержит атропин, называется Datura stramonium — обыкновенный, или вонючий, дурман. По-английски это растение называют devil’s snare («дьявольский силок») или jimson weed (в честь города Джеймстауна в Виргинии). Последнее название связано с историческими событиями. В 1676 году губернатор британской колонии Виргиния отправил войска подавлять бунт. Пока не прибыло подкрепление, некоторые солдаты начали собирать листья местного растения, варить их и добавлять себе в пищу. Галлюцинации не заставили себя долго ждать: кто-то из отравившихся сидел голым в углу, скалился как обезьяна и как будто когтями царапал прохожих, другие сдували невидимые перышки или пристально разглядывали соломинки. Поевших дурмана солдат в конце концов заперли и вылечили, но полностью они пришли в себя лишь через одиннадцать дней.

Доктор Бьюкенен, сутенерша и мертвая кошка

В этой книге нам не один раз встретятся врачи и ученые, поверившие, будто бы образование и специальные знания настолько возвышают их над толпой, что можно придумать гениальное преступление и остаться безнаказанным. Восьмого мая 1893 года на электрическом стуле в тюрьме Синг-Синг в штате Нью-Йорк был казнен доктор Карлайл Гаррис, убивший свою жену. В качестве яда он избрал морфин: передозировка этого вещества подавляет мозговую активность и приводит к остановке дыхания. Такую смерть легко спутать с естественной — поэтому морфин применяли многие убийцы, — однако один характерный признак все же есть. Под действием морфина зрачки сильно сужаются, становятся «точечными». Осматривая труп женщины, судебно-медицинские эксперты заметили этот классический симптом, после чего Гарриса арестовали и судили по обвинению в отравлении.

Вскоре после казни другой нью-йоркский врач, доктор Роберт Бьюкенен, пришел к выводу, что Гаррис попался просто потому, что не умел все устроить как следует. У Бьюкенена даже появилась привычка засиживаться в барах, много пить и рассказывать любому, кто был готов выслушать, да и тем, кто такого желания не проявлял, что Гаррис ни на что не годный дилетант. По мнению Бьюкенена, скрыть отравление морфином было совсем не сложно: достаточно использовать расширяющий зрачки препарат и убрать тем самым наиболее очевидный признак передозировки. Бьюкенен имел в виду атропин.

Роберт Бьюкенен родился в Новой Шотландии в 1862 году, а в 1886 году вместе с женой и дочерью переехал в Нью-Йорк, где занялся частной медицинской практикой. Переезд из канадской провинции с населением около тридцати одной тысячи человек в город с полуторамиллионным населением наверняка стал для Бьюкенена культурным шоком, однако он в полной мере воспользовался всеми преимуществами жизни в мегаполисе. Респектабельный с виду врач, за пределами профессиональной деятельности он был далек от благопристойности, имел склонность злоупотреблять алкоголем и нежно любил бордели. Одним из таких заведений владела Анна Садерленд, с которой у Бьюкенена завязался роман. К счастью для Бьюкенена, его жена, друзья, знакомые, а главное пациенты не имели ни малейшего представления о его похождениях на стороне.

Как это часто бывает с любовными связями, правда вскоре вышла наружу. Бьюкенен пытался оправдываться, что Анна Садерленд просто одна из его пациенток и он видится с ней из чувства профессионального долга, но жена ему не поверила и летом 1890 года подала на развод. Учитывая события, которые вскоре произойдут, она еще легко отделалась.

Хотя Нью-Йорк 1890-х годов был городом без правил, клиентура доктора Бьюкенена относилась к более благородным слоям общества и без особого энтузиазма восприняла решение доктора назначить владелицу известного борделя администраторшей своего кабинета. Анна Садерленд была примерно на двадцать лет старше Бьюкенена. Она была без ума от своего нового поклонника и даже изменила завещание, сделав его единственным наследником своего состояния. Вдобавок предусмотрительный Бьюкенен убедил ее оформить страховой полис на пятьсот тысяч долларов и, опять же, сделать его единственным выгодоприобретателем.

К огорчению пациентов, кроме того что Садерленд имела сомнительное прошлое, она была грубой и вульгарной дамой. Клиенты начали уходить к другим врачам, а те, кто пока оставался, подыскивали альтернативу доктору Бьюкенену. Поток доходов стал иссякать, а разгульный образ жизни не мог не сказаться на размерах банковских счетов Бьюкенена. Любовница явно превращалась в обузу, и тогда доктор, уверенный в собственной проницательности, придумал решение проблемы.