Ягайло - князь Литовский

Ликующие возгласы в стане примирившихся братьев не на шутку встревожили немцев в замке. Все они высыпали на крепостные стены и начали готовиться к самому худшему. Их опасения были не напрасными: многие в литовском войске, причем от ратников и до воевод, призывали "сбросить в Неман это осиное гнездо на литовской земле". Войско уже подалось, было, вперед, но остановилось, повинуясь властному движению руки Витовта.

— Стойте, удальцы! — Громовым басом крикнул Витовт. — Какая муха вас укусила: еще не собраны осадные орудия, а вы хотите лезть на стены голыми руками. Поберегите свои головы для жен, да невест и идите отдыхать. Придет время, и вы получите возможность обрести славу и рассчитаться с врагом за все обиды.

Воины покорно разошлись по местам своих походных стоянок, но отдыхать довелось далеко не всем. Особенно много работы появилось у плотников и прочих мастеровых людей. По всему лагерю начали раздаваться стуки топоров, молотков; с телег снимались части стенобитных, камнеметательных машин, подвижных башен, тарана и составлялись в единое целое.

Немало людей трудилось над сооружением длинных лестниц, а также высокой деревянной стены в центре лагеря. Ратники с недоумением смотрели на это причудливое сооружение. К вечеру его высота примерно сравнялась с немецкой каменной твердыней, и тогда Витовт призвал своих жемайтийцев.

— Что это такое? — Озадачил князь собравшихся, указывая перстом в сторону новоявленного строения, распространявшего запах свежесрубленной сосны.

— Куча бревен! Стена! Стена будущей крепости. — Замелькали догадки.

— Не угадали, — вновь подал голос Витовт, когда фантазия жемайтийцев истощилась. — Перед вами Риттерсвердер, и каждому до наступления темноты нужно ступить ногой на верхнее бревно этой "крепости".

— Обещал дать людям отдохнуть, а сам экую штуку придумал — кучу бревен штурмовать, — упрекнул князя Судимантас.

— Ничего, чем больше пота выйдет на этой стене, тем меньше крови прольется на стенах настоящего Риттерсвердера. — Ответил Витовт на упрек слуги и добавил громче. — Кто первым окажется наверху, получит в награду золотую цепь, остальные бочку вина и хороший ужин.

Последние слова князя как нельзя лучше воодушевили воинов на занятие, показавшееся Судимантасу совершенно бессмысленным. Кстати, он сам опрометью бросился в палатку и через несколько мгновений оказался у подножия стены с пеньковой веревкой в руке. Недолго думая, боярин мастерски метнул ввысь тройной крюк. Бросок оказался удачным, и Судимантас принялся с обезьяньей ловкостью карабкаться по стене.

Часть жемайтийцев начала таскать только что построенные лестницы, остальные занялись метанием крюков. Один из крюков, то ли он был неудачно брошен, то ли неумело сработан начинающим подмастерьем, скользнул по верхней кромке стены и сорвался вниз. При падении он ударил в плечо Судимантаса, который успел преодолеть половину пути. У Витовта, неотрывно следившего за действиями любимца, сжалось сердце. Однако боярин лишь на миг остановился, тряхнул ушибленным плечом и вновь продолжил путь, хотя и медленнее, чем вначале. А минуту спустя из-под облаков раздался его голос:

— Цепь моя, князь!

— Твоя, Судимантас! Спускайся вниз! — Крикнул в ответ Витовт. — Все, кто доберется до верха, сразу же спускайтесь по лестницам с противоположной стороны стены! Не загромождайте верхнюю площадку!

Когда начало смеркаться, большинство воинов уже "взяло крепость". Удовлетворенный князь, наконец, смилостивился:

— Довольно! Все спускайтесь вниз!

У подножья сооружения Витовт собственноручно одел на шею Судимантаса массивную золотую цепь, и, бросив взгляд на залитое кровью плечо любимца, спросил: — Болит?

— Не более, чем комариный укус, — ответил тот

— Ну, ну, не храбрись. Лучше пойди к знахарю, обмой плечо настоями трав и перевяжи. — Посоветовал князь. — Завтра, чтобы подобного не случилось, проделаем это же самое в боевых доспехах.

За военными играми жемайтийцев, кроме Витовта, с интересом следил еще один полководец. То был умудренный многолетним боевым опытом великий маршал Куно фон Хаттенштейн. Он отнюдь не разделял насмешек стоявших рядом братьев-рыцарей и только хмурил лоб, глядя, как ловко жемайтийцы десятками переваливают через стену.

Внезапно он прервал наблюдение и по извилистой лестнице покинул башню. На площади великий маршал отобрал пять наиболее расторопных кнехтов и приказал им готовиться в путь. Затем Хаттенштейн прошел в кабинет и надолго засел за письменным столом, распорядившись не беспокоить его ни под каким предлогом, за исключением нападения литовцев.

Ночью пятеро крестоносцев в небольшой ладье отчалили от берега и поплыли в направлении владений Ордена. Благо, у литовцев не было поблизости лодок, и четвертая сторона Риттерсвердера оказалась свободной для связи с внешним миром. Гонцы везли письма к великому магистру с просьбой о немедленной помощи, кроме того, они были снабжены посланиями ко всем комтурам ближайших замков с аналогичными просьбами.