«Батальон был подчинен 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд» и использовался в боях в качестве 3-го батальона танкового полка. Роту обеспечения батальона объединили с подразделением обеспечения полка в так называемую группу обеспечения. Таким же образом были объединены эвакуационные подразделения, для того чтобы можно было централизованно управлять ремонтом и эвакуацией. В результате этого командир батальона не мог нормально управлять ни обеспечением, ни ремонтом боевой техники. Кроме того, к полку от батальона должны были направить ординарца, но в батальоне не нашлось человека, которому можно было бы поручить исполнение этих обязанностей.
При выходе из боя в районе от Баконьевского леса до Ольденбурга батальон вообще не получал горючего. Для того чтобы вывести имеющиеся в наличии девять Pz.IV/70 и три «ягдпантеры», приходилось использовать топливо с трофейных машин противника.
Наибольшее количество подрывов самоходок произошло из-за недостаточной организации эвакуации, которая должна была проводиться танковым полком дивизии «Гитлерюгенд». Однако в первую очередь велась эвакуация полковой техники, в то время как самоходки 560-го батальона эвакуировались последними. Однако в большинстве случаев сделать это уже не представлялось возможным, так как из-за слабого сопротивления собственной пехоты русские обходили позиции застрявших в грязи или поломавшихся самоходок.
Так, например, эвакуация истребителя танков, завязшего 8 марта 1945 года, была проведена только 21 марта.
Неоднократные настойчивые просьбы командира батальона, направляемые в штаб полка и дивизии о предоставлении ему дополнительных эвакуационных средств приходили обратно с резолюциями, что средств для эвакуации нет в наличии и в случае необходимости машины необходимо взрывать. Между тем танковый полк активно использовал самоходки 560-го батальона, предоставляя их другим подразделениям и не ставя об этом в известность командование батальона. В результате очень часто командир батальона не знал, сколько боеспособ ных машин имеется у него в наличии и где они находятся.
Другая причина больших потерь заключалась в тактически неправильном боевом применении. Истребители танков, почти во всех случаях без исключения использовались в боях в качестве штурмовых орудий вместе с пехотой в качестве арьергарда. В результате подбитые или вышедшие из строя самоходки в большинстве случаев оставались в расположении противника.
Для машины, которая может вести огонь только вперед по ходу движения, такое использование совершенно неприемлемо, так как перед каждой сменой позиций она должна маневрировать.
В некоторых случаях приказывалось зарывать поврежденные истребители танков в землю и использовать их как огневые точки. Такое использование истребителей танков также является неправильным, так как в результате приходилось взрывать машины во избежание захвата противником, обходившим их с флангов».