Ягоды «Желание»

Люси подобрала почту, лежавшую на пороге центрального входа мастерской, и вошла внутрь, пока её муж отпирал и открывал двери гаража.

За эти полгода их бизнес развивался такими темпами, как они сами не ожидали.

Да, у них было полно дружков-приятелей, все с машинами, a доброжелательность и внимательное отношение к клиентам и их проблемам работали как "сарафанное радио" – мастерскую рекомендовали и друзьям и знакомым.

В то же время жёсткие правила оплаты – никаких скидок и работ "по-блату" хоть и отпугнули некоторых любителей халявы, но те, кто был готов платить за качественный сервис, не жалели об этом.

Честные авто-механики встречаются редко, а, теперь называемый Альберто, никогда не накручивал цену, придумывая несуществующие проблемы.

Им пришлось нанять уже третьего работника, чтобы успевать выполнять все заказы. Они так же скооперировались с соседней бензозаправкой, что было выгодно и для них и для других…

…Бросив почту на стол, Люси занялась рутинными делами. На Рождество большинство мастерских и гаражей закрывались – многие обращались сюда просто потому что выбора не было, так что дел было невпроворот.

Она безумно скучала по сыну, ночные кошмары мучили её, и сколько раз она просыпалась от собственного крика!

Альберто никогда не говорил об этом, и Люси была бесконечно благодарна ему за это; слишком болезненна была для неё эта тема.

Хуже всего была неизвестность.

Я даже не знаю, жив ли он еще…

Она постоянно просматривала новости о Чёрнсынах, но не находила ни слова о Марке.

Вздохнув, она наконец взялась за почту; сперва она обычно просматривала конверты, но сейчас, подняв их, она увидела фотографию в газете.

Чёрнсыны были ВЧЕТВЕРОМ.

Забыв обо всём на свете, она схватила газету, впилась глазами в картинку.

Не очень хорошего качества, но это для неё было неважно.

"Жив. Боже Всемогущий!" Люси не верила своему счастью.

Мальчик очень вырос, но этот носик с характерной горбинкой, и её, ЕЁ!!! кошачьи глаза не оставляли ни тени сомнения, что это – её сын.

Все её воспоминания нахлынули на неё снова…

== Мы должны сделать это, иначе вы умрёте.

= Неважно!

== Мы имеем в виду, что вы ОБА умрёте.

= Делайте…

…Он в инкубаторчике, весь утыканый катетерами.

Ей даже не дали на секунду подержать его…

…Тот момент, когда она наконец взяла в руки его, почти невесомое тело.

Кожа-к-коже.

Живи… Только живи…

Даже не малейшей попытки взять грудь…

== При стрессе молоко пропадает часто.

== Нужна предоплата.

== Ваш последний чек вернули – счёт закрыт.

И приговор: "Если за сутки температура не спадёт… Извините. Мы ничего не можем сделать."

И вот он жив!

Сидит уже уверенно. На руках… у Мэри.

Сглотнув, Люси начала читать заметку.

Опьянённая счастьем, она не сразу поняла смысла напечатанного.

"Даниель?"

Она встряхнула головой и снова прочитала.

"Как 'Даниель'? Почему?"

Её руки дрожали, когда она набила в интернетном поисковике "Даниель Чёрнсын"

Окаменев, она смотрела на результаты поиска.

ТРИ страницы. А она и не знала…

Интервью с Мэри: "Мой сын, Даниель…"

– Нет, – Люси встряхнула головой.

'Ты же сама отдала его,' напомнил ей внутренний голос.

– Я отдала лечить, спасти его! – выкрикнула она, сама не зная к кому обращается.

– А она присвоила! Присвоила его! Так и сказали бы – приёмный, я бы поняла, но объявить СВОИМ! Имя дать чужое! Скрыть от меня пыталась, а?

Она почти упала, легла верхней половиною тела на стол, уткнулась лицом в руки, переваривая информацию.

"Значит сказать ему обо мне и не собираются," поняла она.

Выпрямившись, села.

Выкраду.

Это была не мысль – окончательное решение.

Верну.

Это была теперь цель её жизни.

"Трудноватенько будет," подумала она, но совершенно спокойно. "Одной мне не справится. Альберто? Он даже не отец его, в честь чего он должен рисковать жизнью, чтобы заполучить чужого ребёнка?"

Она снова взяла газету, теперь уже глядя на фотография с угрюмой тоскою.

"Как же Мэри злобно сказала о нём! А ведь он до сих пор во сне её зовёт… Сука какая! Моего любимого, не желая того, заполучила, теперь – сына? Мало ей дочки своей?"

Она перевела взгляд на девочку.

Она держалась явно крепче, чем её названный брат.

"Насколько она крупнее!" невольно отметила женщина. "Так не знать – можно подумать – ей год! Ну и грива! В мамашу, небось… Не пойму, какой у неё цвет глаз?"

Качество фотографий в газетах редко бывает хорошим, поэтому Люси снова вернулась к компьютеру.

На запрос "Энн Чёрнсын" она, естественно, получила гораздо больше картинок, так что сразу отфильтровала большие.

Одна из них позабавила женщину, и она открыла её отдельно.

На каком-то приёме или банкете, Мэри, с перекошенным от ужаса лицом, явно едва удерживала на руках "хулиганящую" дочь. А та срывала с себя эффектный, элегантный бант.

Окружающие смотрели на них, чуть ли пальцами не показывая, и Люси могла представить, КАКИЕ чувства испытывала Мэри в этот момент.