Яйца раздора

«Наш пострел везде поспел», — подумала я и с неудовольствием покосилась на Фиру. Виски ему, видите ли, подавай. Сейчас наклюкается сверх всякой меры, и мучайся с ним потом...

— Вам же еще забор чинить, — напомнила я и наступила Фире под столом на ногу. — Дядя Жора, вы им много не наливайте. Вот доделают забор, тогда и отметят.

Дядя Жора налил боцману, Фире и себе виски в разнокалиберные рюмочки, а мы с Лялькой и теткой Мартой согласились на красное вино. Мы под креветки и красного вина можем выпить, ничего — не баре.

После креветок с авокадо (звучит красиво, выглядит так себе, а на вкус вообще ерунда) дядя Жора подал фрикассе из кролика с жареными бананами. Кролик оказался вкуснее, чем креветки. Но почему дядя Жора обозвал его «фрикассе», непонятно. Наверно, опять же для красоты. Вот жареные бананы, правда, никого не вдохновили. Не привыкшие мы к заморским изыскам, нам бы чего попроще — картошечки жареной с селедочкой, например. Ну да делать было нечего. Под кролика красное вино, по словам дяди Жоры, вполне подходило, и мы с его одобрения втроем уговорили почти всю бутылочку. Вино оказалось хорошее, немного терпкое, как раз такое, как я люблю. На десерт дядя Жора подал консервированные сливы в желе. Сливы были явно из запасов тетки Марты. Из всех предложенных кулинарных изысков желе мне понравилось больше всего. И вообще, если честно говорить, то повар из дяди Жоры — так себе. Блюда выглядели красиво, но на вкус не очень. Но говорить об этом вслух я, естественно, не стала, а напротив всячески расхваливала его стряпню.

Правда, с вином и кроликом мы, кажется, переусердствовали — то есть после сытного обеда очень захотелось вздремнуть. Однако, превозмогая сон, я предложила помощь в мытье посуды. Но дядя Жора категорически заявил, что и посуду он тоже вымоет самостоятельно, без всякой помощи. Это, дескать, его наказание за порушенный забор. А мы, дескать (он указал на нас с Лялькой и на тетку Марту), можем пойти и вздремнуть.

Мы так и сделали. Теперь, когда рядом с нами были настоящие мужчины — дядя Жора и боцман, мы почувствовали себя намного спокойнее и защищеннее. Можно было немного расслабиться.

И мы, поднявшись на второй этаж, тут же завалились спать. Легли прямо в одежде поверх покрывал.

Я провалилась в сон, как в бездну, и с такими же примерно ощущениями. И снилась мне все время какая-то дрянь. То будто бы за мной кто-то гнался, то будто бы кто-то зашел в нашу комнату и долго смотрел на меня, а я этого страсть, как не люблю, то еще что-то, уже не помню что.

Короче, проснулась я с сильной головной болью. Но первой проснулась Лялька. Она резко вскочила с кровати и метнулась к окну.

— Ой, который час? Я, кажется, на рыбалку опоздала.

— Даже не думай, — не открывая глаз, сказала я. — Ни на какую рыбалку я тебя не пущу. Еще чего?

Но Лялька, не слушая меня, полезла в рюкзак и стала рыться в своих вещах.

— Где мои черные джинсы? Ты не брала?

— Ляль, я серьезно. Никакой рыбалки с незнакомыми мужиками...

В дверь постучали, и дяди Жорин голос возвестил, что, действительно, никакой рыбалки сегодня не предвидится, потому что мы срочно уезжаем в Киев.

— Максим звонил, — сообщил он. — Час назад он вылетел из Москвы и ночью будет в городе. Так что поторопитесь.

Я тут же вскочила с кровати. Значит, Макс едет! Значит, он обо мне все-таки беспокоится! Значит...

Я вытащила из-под кровати свою дорожную сумку, расстегнула молнию и начала метать в нее все, что попадалось под руки. Смела с комода всю косметику, расчески, кремы...

А Лялька по-прежнему рылась в своей сумке.

— Ну где же эти джинсы? — бубнила она. — Ты лазила в мою сумку?

Я отрицательно мотнула головой.

— Мне твои джинсы без надобности, я в них все равно утону, — ответила я. — И вообще вон они на стуле валяются. Сама бросила, а теперь на других сваливаешь.

Я подняла со стула Лялькины джинсы и бросила ей на кровать.

— Вообще-то я их из рюкзака не доставала, — сказала Лялька, — и фотоаппарат тоже. — Она отбросила в сторону рюкзак и, подойдя к комоду, взяла в руки свое цифровое сокровище.

— Признавайся, Марьяшка, ты лапала мой фотоаппарат?

Я от нее отмахнулась.

— Ничего я не трогала. Отстань. И без тебя голова раскалывается. Засовывай лучше все в рюкзак и пошли. Где у нас анальгин, кстати?

— Нет, ты погоди, — не унималась Лялька, — сначала у нас конфеты украли, потом доллары, а теперь уже и по сумкам начали шарить. Посмотри, у тебя ничего не пропало?

Я свои сумки уже упаковала и стояла в дверях.

— Ляль, хватит дурить, — примирительно попросила я. — Пошли уже.

Я стала спускаться вниз по лестнице, а Лялька за моей спиной все еще продолжала что-то бурчать.

Внизу нас ожидали дядя Жора и уже готовый к отъезду Фира. Он скромненько попивал за обеденным столом чаек, а рядом сидели радостный боцман и печальная тетка Марта. Увидев нас с Лялькой, она сразу же запричитала:

— Ну что же так мало погостили? И куда вы на ночь глядя едете? Поехали бы завтра...

Я подошла к доброй женщине и обняла ее за плечи.

— Надо, Марта Теодосовна, — сказала я. — Нас ждут в Киеве.