Ях, Дневник чеченского писателя

В село Алхазурово сбросили десант. Он был взят в плен. Их было 50 человек, из группы "Витязь". Пленных распределили по домам жителей. Командир попал в семью где были только мать и сын. Сын -- здоровый парень. Он сторожил офицера, но не из опасения, что тот убежит, а чтобы его кто-нибудь не убил. Относились к нему хорошо, угощали национальными блюдами. Когда он просыпался, рядом стоял хозяин и говорил: "Спите спокойно, вас никто не обидит". Пленный был тронут таким приемом и рассказал, с какой задачей была заброшена их группа. Им было приказано уничтожать мужчин от 14 до 56 лет.

Солдаты пришли в дом и попросили компота. Молодой хозяин полез в погреб, а они бросили туда гранату. Двух братьев Исаевых тоже убили таким способом. Одного парня заставили спуститься погреб и бросили гранату, а его брата прошили очередями из автоматов. Двое других были убиты за то, что похоронили родственника. Им сказали: "Мы своих не хороним, и вы не хороните своих." Больше всего таких убийств в Заводском районе. Там, по словам беглеца, убивали всех подряд. Там не просто солдаты, а контрактники, которые никого не щадят.

Сапарби, оказывается, четыре года чабановал в Ростовской области и за все это время украл только 30 баранов. После такой исповеди он показался мне довольно честным человеком. Салавди долго работал грузчиком и ничего не украл. Правда, начальник дал ему немного гвоздей, они сохранились у него до сих пор. Целыми отарами и вагонами воровали начальники -- "большие воры", как определил их Салавди.

Солдат ударил прикладом совершенно безобидного старика -- русского, с улицы Энтузиастов, он хороший паяльщик. Старик в ответ выматерил солдата и назвал извергом. Началось с того, что солдат выстрелил из автомата в козу, которая паслась у трансформаторной будки, а тот мужик сказал, что он позорит русский народ. Солдат хотел, как он выразился, "замочить" старика, но случившиеся тут люди загалдели, задвигались, и старика удалось спасти.

В Костромской области можно поместить вместе взятые Чечню, Ингушетию, Осетию, Кабарду. Такие леса, поля, реки, дичь, рыба, ягода, грибы, такой воздух -- благодатный край! И некому в нем жить. Целые заброшенные деревни кособочатся подгнившими завалинками. Человек средней хозяйственности и среднего трудолюбия может за пять лет стать настоящим кулаком. Пусти на тамошние лесные поляны старика -- чеченца или аварца с косой -- на сто коров сена накосит. А коровы какие! В Чечне 10 коров не дают столько молока, сколько одна костромская. Картошка -- с вымя чеченской коровы. Народ тамошний -- с хорошим, как у нас говорят, сердцем, но что с ним сделалось! В сельском райцентре я с трудом нашел человека, который держал корову. Приехав туда летом, как-то случайно обломил высокую крапиву -- оказалась еще съедобной, у нас к этому времени она уже стареет. Побежал сок, будто вода из крана. Удивился, приготовил на обед по-нашему -- растер с солью. Зашла секретарша первого секретаря райкома Галина Григорьевна, попробовала и шумно побежала к шефу. Тот пришел, тоже попробовал и не оторвался. А было ее там -- весь район зарос, под окнами райкома -- чащоба. Секретарь не дурак был выпить, а делалось это там "закусывая рукавом". Он довел до сведения местной "секты Бахуса" открытие новой закуски, а лучшую, чем крапива, растертая с солью, трудно придумать, и через неделю райцентр был очищен от этой, злой на вид, но очень полезной растительности. Пьющих было много, от 13 лет и до покойников. Многие покидали бренный мир в нетрезвом состоянии. Пил райком, райисполком, милиция, прокуратура, больница, больные, врачи и присоединившийся ко всем я сам.