Яхтсмен

Он снова замолчал, опершись на небольшую трость. Я обратил внимание на интересное сочетание красного дерева и тяжелой свинцовой головки, которая была выполнена в форме головы медведя: широкая, округлая, без острых элементов, но на вид грозная. Ее вполне можно было бы использовать, как оружие. Заметив мой взгляд, Петр слегка сдвинул пальцы с набалдашника, чтобы я мог получше рассмотреть вещицу.

— Мне тоже нравится. Семейная ценность. Ей уже больше ста лет. Говорят, такие штуки сейчас могут стоить до полумиллиона долларов. Для меня она бесценна.

— Никогда не интересовался древностями, — я пожал плечами, — но вещь действительно красивая. И как оружие она тоже хороша, должно быть.

— Не использовал. А сейчас, с возрастом, уже нужда заставляет. Старая травма, — добавил Петр, заметив на моем лице немой вопрос. — Меня вот что беспокоит. Ты приехал сюда, купил яхту — и все ради того, чтобы вернуть жену?

Я хмыкнул и откинулся на дорогое кожаное сиденье, уперев ладони в колени. Ребра снова заныли, но я радовался хотя бы тому, что мое лицо было сухим.

— Как раз наоборот, — ответил я, выдержав небольшую паузу. — Я сбежал сюда.

— От нее?

— Нет, от прошлой жизни. Сперва она сбежала от меня.

— А ты тогда от кого сбежал? — посерьезнел Петр.

— От остатков прошлой жизни. Захотелось новенького.

— Но все оказалось по-старому? — бровь моего собеседника поползла вверх.

— Не совсем, но фотография оказалась уж слишком неожиданным приветом из прошлого. К такому я был не готов, — честно признался я.

— И решил ее найти? Зачем, если она ушла, да и ты не очень-то хотел оставлять все по-старому.

— Мне вдруг стало интересно, как много и как долго она мне врала.

— Например? — полюбопытствовал Петр, стараясь внешне оставаться бесстрастным.

— Например, она мне всегда говорила, что не любит море и здесь ей не нравится, а оказалось, что не так она и против морского воздуха, — я скрипнул зубами, — может быть, она еще и не против собак?

— У меня есть пара догов, — задумчиво произнес мужчина, перебирая пальцами набалдашник трости. — И Полина никогда не проявляла к ним неприязни, спокойно подходила и гладила их. Хотя они довольно нелюдимые у меня.

— Ее звали Мариной, — вставил я, — вероятно, она сменила имя, сменив и образ жизни.

Вот мелкая лгунья. Столько времени водила меня за нос. Но ради чего все это было?

— Может и сменила, — задумчиво произнес Петр. — Для тебя в этом, конечно, ничего хорошего нет. Да и мне с ней придется поговорить. За те недели, что она здесь…

Он осекся и замолчал. Похоже было, что этот разговор не принес ему ничего, кроме новых неприятных мыслей. Как и мне. Постукивая пальцами по свинцовой медвежьей голове, Петр смотрел в окно, за которым мелькали невысокие фонари, стоящие вдоль подъездной дорожки. Я тоже выглянул наружу — кажется, мы подъезжали к клубу. Газон, небольшая гостевая стоянка.

Извилистые тропинки для прогулок с немногочисленными отдыхающими. Каменная оштукатуренная стена с широкой аркой и ярким голубым дельфином сверху. Он поднимал хвост из вспененной волны и яркие неоновые брызги разлетались в разные стороны.

— Здесь красиво, — сказал я, наблюдая за сменой пейзажа за окном, когда ровные газоны сменились невысокими кустами, ограждающими дорожки уже на основной территории клуба. — Мне жаль, что так получилось с лодкой. Люди не пострадали, надеюсь?

— Те двое, что управляли катером, уже уволены, — суховато заметил Петр, а потом посмотрел на меня. — Они не показали того уровня профессионализма, который я выдвигаю для своих сотрудников.

Автомобиль тем временем свернул к комплексу освещенных зданий, выстроенных в стиле барокко. Большинство из них выглядели нежилыми: темные окна и отсутствие людей поблизости создавали впечатление заброшенности. Узкой улочкой мы проехали дальше, где в ярком свете фонарей стояло двухэтажное строение с окнами в пол и множеством декоративных фигур, подпирающих выступающие балконы и навесы.

Обогнув здание, мы нырнули вниз, на подземный этаж с просторным гаражом. Внутри стояли различные, в том числе премиальные и коллекционные автомобили, среди которых не было ни одной дешевле десятка миллионов. Я едва сдержался, чтобы не присвистнуть от удивления, но подумал, что по отношению к хозяину всей этой коллекции такое поведение было бы невежливым.

Зато я обратил внимание, что возле этого дома бродило несколько охранников. Двое попались мне еще перед спуском, парочка стояла перед въездом, а двое находились в гараже. Еще несколько наверняка были в доме и два десятка сотрудников — это минимум, который охранял Петра Самойлова. Безумное богатство, вот что держит их всех здесь. И мою жену тоже.

Я вышел из машины, Максим помог своему хозяину выбраться с противоположной стороны. В свете ярких ламп Петр казался еще старше. Он указал мне рукой на металлическую дверь, украшенную коваными листьями винограда. За ней оказался лифт.

— Предпочитаю беседовать в уединенной обстановке кабинета, а не в гараже, если не возражаешь, — сказал владелец клуба, заметив мое смятение, и первым вошел в лифт. — Ну, ты идешь?

Глава 6 Долг