Яхтсмен

Парочка выглядел настолько контрастно, что их при случайной встрече нельзя было бы даже принять за знакомых. Невысокий черноволосый армянин и долговязый хозяин дома с блестящим, идеально гладким черепом контрастировали и в деталях. Арам предпочитал одежду темных тонов, тогда как Коста носил идеально белый костюм, который оттенял его загорелую кожу со старческими пятнами на ладонях.

— Ты привел нам гостя? — мне протянули руку и я осторожно, боясь сломать стариковские кости, пожал ее.

— Хорошо, если не жертву, — попытался сострить я. Пару секунд не было никакой реакции и я уже побоялся, что зря сказал об этом, но когда они оба рассмеялись в полный голос, мне полегчало.

— Не переживай. Здесь ты в окружении друзей, — Арам снова положил руку мне на плечо.

Коста зашагал впереди, держась очень неплохо для человека лет восьмидесяти, если не больше. Меня же терзали смутные сомнения, что как бы хорошо ко мне не относились, я все равно окажусь жертвой. Может быть, в ином понимании, а не как в легенде, но все равно жертвой.

Глава 12 Покровители

Мои опасения быстро развеялись. В жертву меня явно никто не собирался приносить. Коста — он же, как вскоре выяснилось, Константин Любимов, еще один представитель городского Совета, провел небольшую экскурсию по дому, а потом быстро удалился в центральный зал вместе с Арамом. Как мне сказали, им надо немного посекретничать по своим личным делам.

Для меня это не прозвучало обидно. Наоборот, я, воодушевленный после осмотра дома, воспринял это вполне нормально. И предоставленный сам себе принялся бродить по комнатам, которых для небольшого строения оказалось очень много.

Большинство из них и по сей день оставались проходными, поэтому я не смог заблудиться здесь, даже если бы очень захотел. Похоже, что дому могло быть не меньше пятидесяти лет. Я допускал, что могу ошибаться, но проходных комнат с высокими потолками почти в четыре метра сейчас уже никто не строил.

Бродить мне нравилось: все комнаты заливал свет полуденного солнца, по стенам висели разномастные картины. Живопись никогда не увлекала меня, но здесь хотелось рассматривать каждое полотно.

Некоторые действовали, как магнит — захватывали взгляд издалека и притягивали к себе. Я обратил внимание на то, что многие из них описывали обычные виды, но в них было что-то не то. Что-то пугающее. Лишняя тень, громоздкие горы рядом с закатным небом и отражением кровавого солнца в воде.

Все это нагоняло страху, но ровно настолько, чтобы оставалось восприятие реальности. Не уверен, что более бурная фантазия, нежели моя, не могла бы дорисовать то, что скрыл художник.

После утренней заметки и на всех темных красках мне мерещились монстры, а золотой кубок с красным вином казался наполненным кровью. Я шагнул к следующей картине и принялся изучать ее более внимательно.

Портрет мужчины в возрасте, статного, на фоне довольно богатого убранства, был прописан в мельчайших подробностях. Должно быть, это очень старый портрет, решил я, обратив внимание на одежду. Правой рукой мужчина стискивал трость, однако спадающий рукав словно смягчал усилие.

— Простите, что заставил вас так долго ждать, Виктор, — голос старика, глубокий и мощный, зазвучал у меня за спиной так внезапно, что я даже вздрогнул. — Мы проговорили не меньше трех часов и, должен признаться, совершенно забыли о вашем присутствии. — Коста смотрел на меня пристально, без тени улыбки на лице.

— Я надеялся, что вы шутите, — произнес я в ответ, продолжая уже на автомате отыскивать эмоции, как штрихи на картине.

— Очень сожалею, что так получилось, — пожал плечами старик.

— Я про время. Неужели действительно прошло уже три часа?

— Три с четвертью, если точнее. Нам многое нужно было обсудить, к тому же нас ведь не двое было.

— Никаких шагов я не слышал, — честно признался я. — Да и вообще здесь было довольно тихо.

— Это все картины, — улыбнулся наконец Коста. — Они очаровывают. Иногда я могу простоять целый день, рассматривая их. Но чаще все же приходится работать. Идемте.

Он провел меня в центральную комнату, заполненную, на мой первоначальный взгляд, разным хламом. Но стоило мне только присмотреться, как среди барахла стали вырисовываться различные интересные вещи.

Кто знает, не проведи я полдня рядом с экспертом по мистическим штукам и этой тростью, как бы я тогда смотрел на обилие статуэток, средневекового оружия и, как ни странно, «женских» мелочей: шкатулок и драгоценностей.

Но все это было аккуратно разложено по невероятному количеству полок и шкафчиков, так что центр комнаты оказался совершенно свободен. Там стоял круглый стол и восемь стульев с высокой изогнутой спинкой. За одним из таких сидел Арам, в нетерпении постукивающий ладонью по столу.

— Друг мой! — воскликнул он, завидев меня. — Нам пришлось очень многое обсудить. Надеюсь, ты не терял времени зря?

— Я прекрасно провел время, — ответил я, не уверенный, так ли прекрасно оно было, учитывая эмоции, подаренные мрачными пейзажами картин.

— Вот и отлично! Помни, здесь ты всегда в кругу друзей. Ну и, покровителей, наверно, правда, Коста?