Яхтсмен

— Больше информации! — прогремел Коста. — Ты думаешь, что если бы ты знал о буре, то согласился бы на участие⁇

— Буря — ваших рук дело? — я сел на место, ошарашенный происходящим.

— Я так и знал, что вы, сволочи, хотели мне все испортить! — Камышин готов был кинуться на обоих, но Макс вовремя остановил его. — С самого начала вы хотите выкинуть меня отсюда!

— Правильно, попридержи своего начальника, — улыбнулся Коста. — Не все нам его сдерживать.

Макс развернулся и с каменным лицом прикрыл Камышина. В этот момент Полина подняла голову и рассеянно посмотрела по сторонам. Она глянула на Петра, не узнавая его, потом посмотрела налево, увидела меня.

— Витя? Что ты здесь делаешь? Где мы?

Коста провел пальцем по шее и кивнул Араму. Тот только моргнул, не сказав ни слова. Полина уже собиралась встать:

— А как…

Выстрел в кабинете был подобен грому. Тело Полины безвольно упало на стул. При этом она ударилась головой о столешницу, а потом сползла на пол. Здесь, кстати, тоже был ковер с мягким ворсом.

Раскрытые глаза остановились на мне и я вдруг понял, что зря ненавидел ее в последние месяцы.

— И чего мы ждем? — подал голос Коста. — Где трость? Кто-то из вас точно знает, где она находится. А я уверен, что она неподалеку.

— Оксана, ты… — я хотел крикнуть, но слова застряли в горле и я опустился на колени рядом с телом Полины.

— Ну, не будь нытиком, Вик! — сказал Арам беззаботно.

Я посмотрел на Оксану. Ее взгляд по-прежнему был неестественным. Учитывая все происходящее и то, в какую мистику мы тут влезли, вряд ли она по своей воле только что застрелила человека.

— Нытиком? — я провез по лицу тыльной стороной ладони, стирая слезу. — Вы только что застрелили мою жену!

— Это всего лишь еще один человек, — изображая усталость, произнес Коста. — Все вы такие мелочные. Жизнь. Деньги. Поесть. Потрахаться. Вам больше ничего и не надо.

— А, все ради высших целей? Высшего блага? — вдруг сказал Макс.

Камышин в это время смотрел на Полину, не отрываясь от ее тела, как будто не верил, что ее больше нет.

— Вы все равно ничего не поймете. Хватит! Трость? Или вам нужны еще жертвы? — Коста в этой парочке явно играл роль злого полицейского.

— Я скажу, — слабо сказал Петр Григорьевич. Выглядел он так, точно постарел на двадцать лет за одну минуту. — Я приведу вас к ней. Она…

— Оставьте, — жестко перебил его я. — Если вы попытаетесь их переиграть, вас ждет та же судьба, что и Полину.

Когда я произнес ее имя, на глазах снова навернулись слезы. Я дернул плечами и почесал переносицу.

— Послушай мудрого совета, — вставил Арам. — Он все понял. А ты — до сих пор нет. Сколько человек погибло на твоей регате?

— Какая вам разница? — сердито ответил Камышин, вышагивая вперед из-за спины Макса. — Даже один погибший — это уже трагедия. А их — десятки.

— Ммм, — мечтательно произнес Арам. — Давненько такого уже не было, а? — он толкнул Косту.

— Это не так важно для нас сейчас. Трость! — Коста уставился на меня. — Ты должен знать, где она.

— Я знаю, — впервые у меня в голове наступила предельная ясность. — Знаю, где она лежит и могу ее принести. Кто из вас пойдет со мной?

— Хм, — Коста пристально посмотрел на своего друга. — Сходишь с ним?

— Я предоставлю эту честь тебе — первому заполучить такой ценный дар!

— Бросай ты свои пафосные штучки! — он закатил глаза.

— Ну а как же! Иначе люди не поймут, — возмутился Арам.

— Я уже говорил — им не нужно ничего понимать. На то они и люди — чтобы верить тому, что сами напридумывали! Я схожу. Веди. Только собаку оставь здесь, — предупредил меня Коста.

Я не стал спорить. Лайма вела себя спокойно. Но мне казалось, что ее что-то тревожило. И то, как она отреагировала на Полину — тоже не вписывалось в рамки ее обычного поведения.

Больше всего я был шокирован тем, что им удалось подчинить себе Оксану. Этот ход с их стороны был наибольшей подлостью. А если сюда добавить еще и убийство. Вряд ли я когда-то смогу даже представить себя рядом с ней — пусть девушку и контролировали эти двое. Теперь она навсегда связана для меня со смертью жены.

Осторожно обойдя девушку-патрульную, я посмотрел ей в глаза. Вблизи они смотрелись жутко — как будто она была восковой фигурой.

— Ну же, иди, — поторопил меня Коста.

— Сколько лжи, — произнес я, когда мы вышли из кабинета на узкий проход. — И все ради трости? Ради этой игрушки, которая только и может, что волны разгонять?

— Ты испытал ее? — с легким благоговением произнес старец.

— Да, но мне не понравилось. Я ожидал большего.

— Потому что ты — человек. Простой человек. Такие вещи не раскрываются перед вами. Они держат в себе Силу. Управляют ей. Но контролировать их может только тот, у кого эта Сила — внутри.

— Вы про силу воли, что ли?

— Нет, глупец! — мгновенно посуровел Коста. — У вас нет такого понятия, которое могло бы описать, что за Силы таятся в таких предметах. В нас!

— Ммм, — неопределенно-безразлично промычал я. — Ясно. В принципе, я так и думал.