Яхтсмен

В море горел настоящий факел. Черный дым клубами валил в небо. Помимо верхней палубы занялся еще и второй уровень. Неподалеку от причала уже стояла пара пожарных расчетов. В воздух подняли вертолет, а с моря на всех парах неслись суда МЧС.

Я вздохнул. Ответный удар оказался чуть сильнее, чем я полагал. Но злодеи понесли заслуженное наказание и моя совесть осталась чиста. Ну, почти чиста.

Все вместе мы вновь пересеклись на берегу. Оксана выглядела так, точно ее ударили по голове. Камышин рассеянно смотрел по сторонам, Макс не сводил с меня глаз, а Дарья нервно поглаживала мою собаку.

Людей вокруг оказалось довольно много, поэтому мы направились к Егору. Перепачканные, мы вряд ли вызвали бы восторг у посетителей его заведения, но он меня знал, как друга Арама, поэтому без проблем впустил нас внутрь.

Закончив с гигиеническими процедурами, мы заняли столик в углу, заняв его стаканами с обычной водой.

– Вот все и прояснилось, – сказал Петр Григорьевич, первым нарушив молчание.

– Не все, – я отрицательно покачал головой. – Мы еще много не знаем.

– Мы знаем достаточно, чтобы выдвинуть собственные версии произошедшего. Для начала, прими мои искренние извинения. И соболезнования, – он протянул руку и я крепко пожал ее, добавив:

– Очевидно, что вам тоже стоит соболезновать.

– Мы стали жертвами. Пешками в игре… власть имущих, – подобрал он подходящее слово.

– Так кто они такие? – спросил Макс и посмотрел на меня.

– Я не знаю. Психи? Охотники за артефактами? Коста пытался меня убедить в том, что он переживет моих правнуков. Арам, даже объятый пламенем, хотел забрать трость. Обычные люди вряд ли способны на такое.

– Но и психи тоже, – заметила Дарья. – Мы уже столкнулись с неизведанным. Дважды за сегодня. Кстати, рада встретиться лично.

– Взаимно, – губы Камышина тронула легкая улыбка. – Хорошо, что буря не потопила вас сегодня.

– Хорошо, что Виктор смог ее остановить, – ответила рыжая, довольно дерзко, надо заметить.

– Правда? – брови Петра Григорьевича поползли вверх. – Как?

– При помощи трости. Она может… достаточно много, как мы успели выяснить. Надо лишь уметь ее использовать. Но все ее возможности, мне кажется, нельзя изучить за такой короткий промежуток времени.

– Значит, это очень опасная вещь, – задумчиво произнес он. – Даже слишком. И раз уже нашлись охотники, которые пожертвовали десятками человеческих жизней, – он достал телефон. – Вот, новости: «не меньше двенадцати погибших во время бури», «синоптики утверждают, что такого не могло произойти», «таинственная туча накрыла бизнес Камышина». Люди для них – это цифры.

Я посмотрел на стеклянные глаза Оксаны. Она все еще не отошла от произошедшего, а у меня всплыл момент выстрела.

– Похоже на то, – пробормотал я. – Знаете, я наверно пойду.

– Куда ты? – спросил Макс.

– В море. Не бойтесь, топиться не собираюсь, – натянуто улыбнулся я, увидев, как округлились их глаза. – Встретимся… еще встретимся.

Я пожал руки Максу и Камышину, приобнял Дарью и на секунду остановился возле Оксаны. Она никак не отреагировала на меня, так что я вышел, махнув на прощанье Егору. Лайма трусила следом.

Корабль Камышина все еще горел. Верхний ярус полностью обрушился и языки пламени до сих пор проскальзывали то здесь, то там. Зону с моря оцепили, но я смог свободно выбраться от своего причала.

По бухте, до самых «пальцев», беспрестанно сновали черные моторки. Они собирали тела, обломки и мусор, очищая море от последствий сегодняшней бури. Я провел яхту еще дальше в открытое море, взял бутылку и выбрался под парус, свесив ноги под поручнями.

Свидетелем чего я сегодня стал? Какого-то массового гипноза? Вряд ли. Камышин лишился яхты. Я – жены. Десятки погибших и сорванное мероприятие, о чем уже написали газеты.

Коста и Арам вызвали бурю, точнехонько подогнав ее к моменту, когда все собрались у скал. Свели с ума Полину – называть ее прежним именем я все еще не мог. А двое охранников из клуба – они тоже оказались под их влиянием? Страшные люди. И ведь я собирался им верить и помогать избавиться от Камышина!

Я отвернул крышку и хлебнул из бутылки. На нос, поближе ко мне, перебралась и Лайма.

– Ты мой герой, – сказал я ей, внимательно осматривая шерсть в поисках подпалин. Но все было в порядке – она держалась далеко от огня. Собака лизнула меня в нос и легла, вытянув лапы. – Сложный денек выдался, да?

Лайма зевнула, потом встала и, сонно щуря глаза, поставила морду по ветру. Я же посмотрел вниз. В воде, как и прежде, плавали медузы. Небольшая стайка. Ком в горле помешал мне проглотить виски и я поперхнулся.

Отставил бутылку в сторону, хорошенько прокашлялся и снова потянулся к ней. Рядом лежала трость. Медвежья голова с прежним безучастным выражением скалила зубы. Одно случайное движение и она окажется в воде. Опасная штука. Для каждого, кто связан с ней.

Бросить?