Якорь в сердце

Да, сейчас надо быть особенно осторожным. Рига еще не оправилась после трагической гибели героя-комсомольца Фрициса Гайлиса. Со стороны посмотреть — жизнь в городе будто бы снова вошла в привычную колею. Но это лишь первое, обманчивое впечатление. На самом же деле она всколыхнулась до основания. Тщетно пыталась охранка объяснить все несчастным случаем, внушить, будто Фрицис Гайлис случайно выпал из окна. Обмануть людей не удалось, они знали, что комсомольца, который даже под самой жестокой пыткой не выдал товарищей, избили до бесчувствия и выбросили с четвертого этажа. Его похороны вылились в демонстрацию протеста, и все эти три недели не иссякал поток паломников к могиле героя.

Большую роль тут сыграло пламенное воззвание, написанное Эдуардом Смилтеном. Он не сомневался, что агенты политуправления не успокоятся до тех пор, пока не найдут автора. Самым разумным, конечно, было на некоторое время исчезнуть из Риги, но чувство долга не позволяло ему хотя бы на день покинуть боевой пост. А работы сейчас много, как никогда. Он останется, даже если ему грозит опасность! Смилтен не подозревал, что полиция, по доносу провокатора, выследила его и готовилась нанести решающий удар.

Ничего особенного агенты политуправления не знали. Поступило донесение, что на Елгавском шоссе, 38, в девятой квартире по вечерам собирается подозрительная молодежь. Этого было достаточно, чтобы отрядить нескольких шпиков для наблюдения за домом. Через час после появления Смилтена по лестнице поднялись четверо вооруженных сыщиков уголовной полиции.

Когда затрезвонил звонок, Эдуард Смилтен сразу понял, что это провал. Почему-то полицейские никогда не звонят как простые смертные, никогда вежливо не постучат. Оно и к лучшему — предупрежденные таким образом, подпольщики иногда успевают в последний момент уничтожить важные компрометирующие материалы. Смилтен тоже не терял времени. Убедившись, что через окно ему не уйти, — внизу у машины дежурил пятый сыщик — он швырнул в печь недописанную листовку. Когда полицейские ворвались в комнату, за столом, листая семейный альбом хозяйки дома, сидел паренек — гость как гость. В темно-синем выходном костюме, темноволосый, с мальчишеским зачесом, наивным выражением карих глаз и застенчивой улыбкой на юношески пухлых губах, он действительно походил на родственника из деревни. Паспорт тоже оказался в порядке — Эдуард Смилтен, и прописан по форме, судимостей не имеет, под следствием не был. Казалось бы, нет никакого повода для ареста… Да разве агентам охранки нужен повод?

— Мы ловим вора-рецидивиста Куликовского, — объявил один. — Вы пойдете с нами для выяснения личности!

Еще красноречивее приказа говорил пистолет, наведенный на Смилтена. Не помогли ни его энергичный протест, ни мольбы квартирной хозяйки. Дверь захлопнулась, недолго еще на лестнице слышался топот сапог, потом наступила грозная тишина, которую разорвал внезапный выстрел… Цепные собаки капитализма расправились еще с одним борцом за свободу.

Окончательно выяснить обстоятельства гибели Эдуарда Смилтена не удалось и по сей день. Убийцы в своем донесении, как обычно в таких случаях, записали, что Смилтен убит при попытке к бегству. Однако прибывший на место происшествия врач установил, что, судя по следам ожога, пуля выпущена из оружия, вплотную приставленного к спине.

Наверное, полицейские почуяли, что никакими угрозами и побоями у Смилтена не вырвать признания, не выведать имена и адреса других подпольщиков. А прямых улик не было. Так что лучше не рисковать, не разыгрывать комедию суда, гораздо удобней на месте рассчитаться с опасным противником, прикончить еще одного коммуниста. Однако и после смерти имя Эдуарда Смилтена звало трудовой народ на борьбу. В морге неизвестные товарищи накрыли жертву террора красным знаменем с надписью: «Слава павшим! Проклятие убийцам!» Ленты с такими лозунгами, свежие цветы снова и снова появлялись на его могиле. И когда наконец сбылась заветная мечта самоотверженного борца, дети свободной Латвии решили назвать его именем пионерские дружины, обещая тем самым всегда и во всем быть достойными бессмертного героя.

1959

Перевела В. Дорошенко.

ОН ЛЮБИЛ ЖИЗНЬ Документальный рассказ