Яков Брюс – московский колдун

Внутри, укрепили стеклянный сосуд, с горючей смесью из спирта и каких-то специальных веществ, привезённых Яковом Брюсом из последней командировки в Европу. Сзади прицепили длинный извилистый хвост. Его украшали большие шипы, изготовленные всё из той же лозы, обтянутой тканью. Под брюхом повесили такие же ноги, походившие на огромные куриные лапы.

Для пущей наглядности, хозяин приказал расписать наружную часть аппарата особенной краской. Для создания оной, Владелец именья выписал из Баварии дорогой препарат под названием — «phosphorus mirabilis». В 1669 году сиё вещество было открыто знаменитым алхимиком Хеннигом Брандом, родившимся в Гамбурге.

Насколько знал Прохор из книг, вещество светилось во тьме, а его двойное название переводилось с латыни, как «чудотворный носитель света». По внешнему виду сей химикат весьма походил на очищенный воск и легко разрезался обычным ножом.

«Придворный» художник Игнат, развёл вещество в хорошо очищенном спирте и добавил в минеральные краски. Расписал нижнюю часть крыльев «воздушного змея». На голову, тело, лапы и хвост нанёс крупный рисунок, изображавший чешую крокодила.

Вот только после этого, он вдруг занемог. Лежал на топчане в тесной коморке и метался в жару, как больной в лихорадке. Огорчённый внезапной болезнью своего крепостного, Яков Брюс отложил все дела.

Пришёл на половину холопов и словно какой-нибудь лекарь осмотрел несчастного парня. Увидев все признаки сильной горячки, он ещё больше расстроился и сказал, что ни сегодня, так завтра художник представится. Перед уходом, велел на последок: — Пусть его пособоруют и причастят святых таинств.

Потом отправился в свой большой кабинет. Долго листал учёные книги, откуда с прискорбьем узнал, что «phosphorus mirabilis» весьма ядовит. Позвал к себе Прохора и приказал молодму механику:

— Обращаться со светящейся краской, с большой осторожностью. Не трогать её голой рукой, а кожаные рукавицы, которыми они будут касаться «воздушного змея» потом нигде не использовать. После представленья гостям всё вместе с летучей конструкцией сжечь на костре. Причём, подальше от дома.

— «Как жаль молодого Игнатку». — печально раздумывал Прохор. — «Чудный был он всё же художник».

Механик снова взглянул на часы. До нужного времени, оставалось точно сорок минут. Ровно столько им требовалось, что бы всё хорошо приготовить. Частые тренировки не прошли для всех даром, и подручные работали чётко и слаженно.

Хорошо, что занимались они здесь же, на этом самом покосе. Для соблюдения тайны, барин приказал поставить охрану вокруг большой луговины и никого даже близко сюда не пускать. Не дай Бог, проведает кто о необычном кунштюке, задуманном барином. Тогда всё дело насмарку.

Мужики взялись за работу и быстро и ловко размотали верёвки. Вся бечева была покрашена в чёрно-аспидный цвет и прочно прицеплена к раме «воздушного змея». Разобрав концы между собой, люди разошлись в разные стороны. Двое из них раскрутили новейший воздушный насос.

Мощная ветродуйка выплюнула тугую струю. Сильный напор холодного воздуха ударил в днище устройства, обшитое англицким шёлком. Лёгкая машина приподнялась над землей.

Слабый ветерок подхватил аппарат и настойчиво потянул в вышину. Движение воздуха было благоприятным и мужикам им не пришлось переставлять верёвки новым макаром.

Помощники стояли поодаль. По чуть-чуть отпускали прочную привязь и давали «воздушному змею» забраться повыше. Махнув правой рукой, Прохор неторопливо направился к огромному барскому дому. Таща за собой парящую в небе конструкцию, мужики двигались следом за ним.

В саду уже не было никого из холопов. К тому времени, слуги потушили все факелы, что находились у дома и отправились в комнаты. Так что, теперь весь сад и округу заливала плотная, непроглядная тьма. В бездонном, безоблачном небе виднелись лишь звёзды и тоненький серпик луны. Как и предвидел хозяин, их слабенький свет не доходил до земли.

Команда механика медленно двигалась по центральной садовой аллее. Когда они подошли большому крыльцу, все гости Якова Брюса собрались на ярко освещённой веранде. Они стояли к саду спиной и внимательно слушали то, что им говорит господин.

По команде хозяина, ливрейные слуги одновременно потушили все фонари, висевшие на стене особняка. Везде стало так же темно, как и в саду. Раздался голос владельца имения: — Посмотрите назад, господа! — гости слегка удивились, но все повернулись к огромному саду, залитому тьмой.

Один из помощников Прохора, дёрнул за ту верёвку, что до сих пор висела свободно. Чёрная ткань, закрывавшая брюхо машины, тотчас отцепилась от «воздушного змея» и смятою тряпкой упала на землю.

Четверка подручных кинулась к четырём скромным беседкам. Сооружения были обтянуты чёрным льняным полотном и спрятаны в ближайших кустах. Холопы сбросили с них лёгкие кровли и забрались внутрь тесных построек. В каждой из них находилось по большому гнутому зеркалу, смотрящему прямо в зенит.