Яков Брюс

Какое же поручение выполнял генерал-лейтенант Яков Вилимович Брюс? Речь шла о востребовании контрибуции в 300 тысяч ефимков с города, бывшего главной опорой Станислава Лещинского. События 1709–1710 годов резко изменили положение ставленника Карла XII на польском престоле. Королем Польши становится вновь Август II, аннулированы были результаты его договоров со шведским королем 1706 года. И Петр требовал с Данцига огромную контрибуцию.

Задача, стоявшая перед Яковом Вилимовичем, была сложной. Единственное, чем выполнение этого поручения было облегчено, это то, что, согласно данной Брюсу инструкции, он мог «вынудить» половину контрибуционных денег в виде подарка, а другую в виде займа, с дачей на последний письменного обязательства, либо рассрочки уплаты требуемой суммы не далее как на четыре месяца.

При исполнении этого поручения Брюс, хотя и был уполномочен иметь в своем ведении небольшой отряд русских войск, расположенный под начальством бригадира Яковлева в окрестностях Данцига и Эльбинга, не мог не встречать препятствий разного рода, порождаемых, с одной стороны, недоброжелательством к русским жителям Данцига, преданным Станиславу Лещинскому, а с другой — двуличной политикой союзных русским саксонцев. Брюс делал все, что мог, — и характеристика тогдашних действий его отражается обширной перепиской с бригадирами Яковлевым и Балком, русским комендантом в Эльбинге. Из этой переписки, хранящейся в делах Артиллерийского архива, видно, что Брюс, беспрерывно переезжавший из Данцига в Эльбинг и обратно, должен был в одно и то же время нести обязанности дипломата, артиллериста, провиантмейстера и главнокомандующего, предписания которого его подчиненным нередко расходились с предписаниями, получаемыми на имя этих подчиненных прямо от царя Петра или короля Саксонского.

Народные легенды о Брюсе, собранные Е. З. Барановым

Смерть Брюса (окончание)

Смерть свое время знает. Доложили царю. Только он не очень-то поверил, пошел сам посмотреть. Вот приходит. А жена Брюсова еще пуще принялась выть, на разные голоса выделывала. Тут Петр Великий сразу догадался, что тут дело неспроста. И думает себе: «Баба через меру воет, значит, тут есть подлость и обман». И увидел он ученика, посмотрел на него. Знает, что он ученик, но только такой вид показал, будто не знает его.

— Ты, говорит, за каким тут делом? Что тебе здесь требуется?

А тот испугался и говорит:

— Я Брюсов ученик.

— Как ученик? — спрашивает царь. — Ведь у него старый ученик. Ты, говорит, врешь! Ты самозванец.

А ученик говорит:

— Да ведь я тот самый и есть, но только Брюс переделал меня в молодого.

Спохватился было, да уж поздненько. Петр и говорит:

— Ну-ка, расскажи, как он тебя переделал.

Нечего делать — надо рассказывать. Тут он и принялся говорить, да во всем сознался.

— Я, говорит, не виноват, а меня подговорила вот эта мадама, — указывает на Брюсиху.

А она оправдывать себя начала:

— Нет, говорит, ты врешь, поганый прощелыга, от тебя, жулика, все огни загорелись!

А ученик на нее все сваливает. А царь слушает и вникает. Слушал, слушал и говорит:

— Я вижу, вы два сапога пара. У вас, говорит, анафемов, совместный уговор был погубить Брюса. Ну, говорит, если совместный, так и награда вам будет совместная. Взять, говорит, их под арест!