Яков Серебрянский

ЭЙТИНГОН Наум Исаакович. 6 декабря 1899 года в белорусском городе Могилеве в семье Исаака Эйтингона родился первенец, которого родители назвали распространенным еврейским именем Наум. Детство мальчика прошло в небольшом уездном городке Могилевской губернии Шклове, где его отец работал конторщиком на местной бумажной фабрике.

В 1912 году глава семьи умер и вдова с четырьмя детьми перебралась в Могилев. Наум учился в Могилевском коммерческом училище, подрабатывал частными уроками и репетиторством. В училище он впервые познакомился с революционной литературой и впоследствии с восторгом встретил Октябрьскую революцию.

В 1918 году работал в Могилевском городском совете, где занимался реализацией продразверстки. В 1919 году окончил в Москве курсы при Всероссийском совете рабочей кооперации, переехал в Гомель. В октябре того же года вступил в партию большевиков.

В мае 1920 года по путевке Гомельского губкома партии направлен на работу в Особый отдел Гомельского укрепрайона. Как сотрудник Гомельской губернской ЧК принимал активное участие в реализации ряда чекистских операций. В ходе одной из них в октябре 1921 года был тяжело ранен в левую ногу. В марте 1922 года вышел из госпиталя и был назначен членом коллегии Башкирского отдела ГПУ и вскоре выехал в Стерлитамак, являвшийся в то время столицей автономной республики.

В Башкирии служил до мая 1923 года. Затем был отозван в Москву и направлен на учебу на Восточный факультет Военной академии РККА. После окончания академии принят на работу в Иностранный отдел ОГПУ и вскоре назначен заместителем руководителя резидентуры в Шанхае. В начале 1927 года, незадолго до захвата города войсками Чан Кайши, возглавил резидентуру ОГПУ в Пекине.

В апреле 1927 года по указанию Чан Кайши китайская полиция совершила налет на советское генеральное консульство в Пекине и разгромила его. После этих событий возглавил резидентуру ОГПУ в Харбине. Для молодого разведчика это, безусловно, было повышением по службе. В Маньчжурии, столицей которой был Харбин, в то время постоянно проживали более ста тысяч выходцев из России. Здесь нашли убежище многочисленные представители царской армии и белогвардейских банд, в том числе отряды атамана Семенова.

В то же время харбинская резидентура активно действовала не только по белогвардейской эмиграции. Весьма эффективной была ее работа против японских спецслужб, готовивших оккупацию Маньчжурии императорскими войсками.

Между тем активность резидентуры ОГПУ в Харбине не осталась незамеченной местными властями. 27 мая 1929 года был произведен налет на советское генеральное консульство, 17 июля советское правительство заявило о разрыве дипломатических отношений с Китаем. Все «легальные» резидентуры ОГПУ в этой стране, а их было около десяти, временно прекратили свою работу. Разведка на территории и с территории Китая стала вестись с нелегальных позиций. Эйтингон возвратился в Москву.

Молодой разведчик, уже накопивший серьезный оперативный опыт, не задержался в Центре, а практически сразу возглавил резидентуру в Стамбуле, где советские разведчики успешно занимались разработкой дипломатических представительств Японии, Франции и Австрии, а также активно добывали информацию о деятельности в стране различных групп антисоветской эмиграции — украинской, азербайджанской, северокавказской.

В июне 1930 года бежал на Запад работавший в Турции нелегал Агабеков, с которым Эйтингон поддерживал оперативную связь. Это обстоятельство вынудило Центр отозвать резидента в Москву, чтобы избежать различного рода провокаций.

В Москве Эйтингон был назначен заместителем Серебрянского, возглавлявшего Специальную группу при председателе ОГПУ. С позиций группы он выезжал в США и другие страны, где осуществил ряд ценных вербовок.

Однако, несмотря на существенные положительные результаты в работе, в конце 1931 года Эйтингон поставил перед руководством ОГПУ вопрос о своем переводе обратно в ИНО и в начале 1932 года был командирован во Францию, а затем в Бельгию. В середине 1933 года возвратился в Центр и был назначен руководителем подразделения нелегальной разведки. Но уже в конце того же года надолго выезжал на работу в США, Китай, Иран и Германию. Основные задачи, которые были поставлены перед ним руководством разведки, заключались в совершенствовании деятельности нелегальных резидентур. С поставленными задачами Эйтингон справился успешно, о чем свидетельствует присвоение ему в начале 1936 года звания майора госбезопасности, что соответствовало армейскому званию полковника.