Яков. Воспоминания (СИ)

— Что за безрассудство, Анна Викторовна! — мне все еще не удавалось прийти в себя после испытанного страха, поэтому я говорил резче, чем это, возможно, требовалось: — Слава Богу, что Вы живы!

И я отвернулся к окну, пытаясь взять себя в руки.

— Яков Платоныч! — обратилась Анна к моей спине. — Я ничем не рисковала! Садковский убивает только своих сослуживцев. У отца с ним была ссора. И тот вызвал отца на дуэль.

Я повернулся к ней. Я уже овладел собой и был способен продолжать разговор:

— Вот как? — эти ее слова многое проясняли для меня. — Вы были правы, Садковский жив, но все это время находился на каторге. По приговору военного трибунала.

— Вот так история! — высунулась из своей комнаты подслушивавшая нас барышня Лиза, с которой я познакомился ранее, еще после убийства Ишутина. — Это еще заковыристее, чем приключения монашки Агриппины и графа Пуанссона!

— Вы почему не сообщили, что он у вас? — нашел я новый объект для моего не выплеснутого до конца гнева.

— Так я ж его и не признала, — растерянно ответила Лиза, — да и не отпускал он меня, пока вот барышня не пришли!

И она указала на стоящую рядом Анну, для пущей ясности.

Вспомнив, как и куда «барышня пришли», я снова разозлился:

— Вниз идите, — резко отослал я Лизу. — Там с Вас показания возьмут!

— Яков Платоныч, — послышался с лестницы голос Коробейникова.

А вслед за голосом вбежал и он сам, взмыленный и запыхавшийся:

— Яков Платоныч! Ушел!

— Господи! — Анна Викторовна упала на стул так стремительно, будто у нее подкосились ноги.

— Да не волнуйтесь Вы! — поспешил я ее успокоить. — Дом Ваш под охраной. Главное, чтобы батюшка Ваш вел себя благоразумно. О чем Вы говорили с Садковским?

— Я… Я пыталась… — от ужаса Анна не могла вымолвить слова, в глазах стояли слезы. — Пыталась уговорить его, чтобы не было этой дуэли. Но он непреклонен.

Черт. Дуэль и убийство разные вещи. От убийцы Виктор Миронов, возможно, согласился бы прятаться. Но вызов на дуэль он не станет игнорировать. Нужно срочно предупредить городовых, чтобы в случае попытки хозяина покинуть дом, они удерживали его как угодно, хоть силою. И звали меня. И пусть потом адвокат Миронов на меня хоть в суд подает. Был бы жив.

Анна вдруг, вспомнив что-то, вскочила, схватила меня за рукав:

— А еще он сказал, что все закончится там, где началось!

Мы с Коробейниковым переглянулись. Знать бы еще, что это означает.

Оставив Антона Андреича разбираться с показаниями, я отвез Анну Викторовну домой. Мне нужно было поговорить с Виктором Мироновым. Необходимо было убедить его не поддаваться ни на какие провокации, не выходить из дома ни под каким предлогом. Виктор Иванович выслушал меня внимательно и вежливо поблагодарил. Но, как мне показалось, остался при своем мнении. Да я и несильно верил в то, что смогу его убедить. Ситуация была мне знакома на собственном опыте. И я понимал, что Виктор Миронов, будучи, несомненно, человеком чести, получив вызов на дуэль, сделает все, чтобы на него ответить. Оставалось уповать на бдительность городовых, с которыми я тоже побеседовал, запугав их страшными карами, если позволят хозяину покинуть дом.

Но все принятые мною меры оказались напрасны. Уже под утро я был разбужен городовым, сообщившим, что меня срочно требуют в дом Мироновых. Виктор Иванович, прикинувшись собственным управляющим, покинул дом и отбыл в неизвестном направлении.

Мы собрались в гостиной дома Мироновых и пытались догадаться, куда он мог поехать.

— Это дуэль, — сказал я. — Но где же они встречаются?

— Если бы я знала, — прошептала Анна Викторовна.

— Нелепость какая-то, — сказал Петр Миронов, расхаживая по комнате в точности, как и его брат в минуты волнения. — Не можем же мы наугад прочесывать все окрестные леса!

Марья Тимофеевна молчала, сидя на диване и борясь со слезами.

— Господа! — в комнату вошел Коробейников, осматривавший кабинет Виктора Ивановича на предмет хоть каких-нибудь зацепок. — Посмотрите, что я нашел.

Он подал мне серебряную пепельницу с остатками пепла в ней. Тщательно растертого пепла. Адвокат Миронов знал толк в уничтожении улик.

— К сожалению, — взглянув на остатки письма сказал Петр Миронов, — Виктор Иванович не оставил нам шанса это прочесть.

Я напряженно думал. Миронов рассказывал, что все офицеры его полка были из этой губернии. Значит, Садковский тоже местный. Куда же он мог отправиться? Где в Затонске положено стреляться, хотел бы я знать?

Анна Викторовна судорожно вздохнула. В ее глазах стояли слезы. И эти ее глаза, полные слез и смотрящие на меня с надеждой, вдруг напомнили мне: «Все окончится там, где началось». Факты мгновенно сложились в единое целое.

Я резко поднялся:

— Я знаю, где они! — и кивнул Коробейникову: — Поехали!

— Я с Вами, — побежала следом Анна Викторовна.

Бог с ней, пусть едет. Я прослежу, чтобы она не подвергалась опасности. А с ней мне будет куда проще убедить Виктора Миронова отказаться от дуэли. Если мы застанем его в живых, конечно.

Ехать пришлось долго, и, когда мы прибыли на место, уже рассвело.

Мы успели вовремя. Опоздай мы еще немного, и вряд ли застали бы Виктора Ивановича в живых.