Якудза из другого мира. Том II

Дураку было понятно, что я, без пояса, с распахнутой курткой и спущенными штанами вряд ли предлагал поиграть в шахматы. И что можно ещё сказать? Да чтобы я не сказал — всё напрасно!

Всё зря! Всё зря…

Мои слова просто не долетали до ушей Акиры. Чтобы я не говорил, чтобы не делал — в его глазах я виноват и должен понести наказание. Мне оставалось только защищаться.

— Хрустальный Щит! — успел выкрикнуть я, прежде чем Акира сделал свои мудры.

— Грозовой Шторм! — гаркнул Акира.

В мою сторону полетела пронизываемая молниями стена урагана. Она смела в стороны Хрустальный Щит и смяла остатки Доспеха Духа. Меня вырвало из ледяного плена и со всей дури приложило о стену зала оммёдо. В ноге противно хрустнуло, а потом полыхнула волна боли.

Я бросил взгляд на правую ногу — белая ткань окрасилась красным, штаны порвались и из этого островка рваной ткани торчала сломанная кость.

— Проваливай прочь! И чтобы я тебя здесь больше не видел! — выкрикнул Акира.

Его глаза метали молнии. Руки дрожали и было видно, что он с трудом сдерживает себя. В таком состоянии он меня и подавно не услышит. Я кое-как встал, стиснул зубы, загнал боль в уголок подсознания и запрыгал на левой ноге в сторону выхода.

Глава 13

Я пропрыгал мимо ошалевших ребят. Они удивленными глазами провожали мою подпрыгивающую походку. Танака было дернулся ко мне, но я только покачал головой.

Пятна крови сопровождали мой путь. Она сочилась из сломанной ноги и отмечала следы передвижения.

Неужели я так и уйду, как побитая собака? Из-за недоразумения? Из-за того, чего вообще не делал?

Такое было на одной из моих прошлых работ, когда начальственные лица накосячили с планом и выставили меня крайним. Я был ни сном ни духом, когда меня вызвали на ковер к нашему «Папе», самому главному боссу и начали отчитывать, как мальчишку, за то, чего я не делал. Когда пытался вставить хотя бы слово, то рот тут же затыкали одной из манипуляций. Когда пытался оправдаться, то сразу же хватались за каждое слово и переворачивали так, что я в итоге стал хуже Гитлера. И всё это с кристально честными открытыми лицами, и взорами, горящими праведным гневом. В итоге я психанул и послал всех в эротическое пешее. Как уже потом понял — от меня именно такой реакции и добивались. Меня уволили по тихой грусти, а заодно вдогонку списали все недочеты и косяки.

На время начальство прикрыло свои жопы…

А сейчас? Сейчас чья жопа оказалась прикрытой?

И я снова уйду побитой собачкой? Или нет?

Или нет…

Возле выхода из додзё я остановился и повернулся. Акира стоял в проеме зала для оммёдо и сверлил меня взглядом. Его ноздри гневно раздувались, а глаза продолжали испытывать додзё на жаропрочность, сыпя искрами.

— А знаешь, Акира, я раньше уходил вот так вот, без объяснений, но сейчас… Сейчас ты можешь убить меня, но я скажу то, что собираюсь сказать. Я не трогал Кацуми. Это недоразумение! Обо всём ты узнаешь у неё… если она скажет, конечно. И мне плевать на боль, плевать на то, что ты обо мне думаешь. Я топлю за правду. А правда такова — ты сейчас выставил себя полнейшим долбоёбом! Мы столько времени занимались вместе, узнавали друг друга и с вашей стороны я видел только добро. Неужели я такая мразь, что отплачу вам говном за это? Если ты так мог подумать обо мне, то нам не по пути. Господин Акира Утида, вы разочаровали меня. Прощайте!

Краски на лице Акиры сменяли одна другую. Сначала он побледнел, потом покраснел, а после и вовсе пошел пятнами. К концу моей речи его руки сложили мудры исцеления, силы, созидания и абсолютности.

— Кинжалы Грозы! — выкрикнул он в ответ на мою пламенную речь.

С его рук сорвалось около десятка сверкающих проблесками молний кинжалов. Они с бешеной скоростью устремились ко мне. Я уже даже начал было прощаться с Изаму, когда передо мной выросла хрустальная стена. Кинжалы застряли в ней, как мухи в патоке. Вот только вряд ли какие мухи будут поблескивать электрическими разрядами.

— Акира-сан! Держите себя в руках! — выкрикнул Танака, подскочив и встав рядом со мной. — Я не знаю, какие у вас претензии к Изаму Такаги, но он недостоин смерти! Я могу поклясться, что не знаю человека более достойного и честного, чем он!

— Танака-сан, отойди! — прорычал Акира.

— Нет! — выкрикнул Танака и встал наизготовку.

— Мы тоже с ним! — раздался голос со стороны стоящих ребят.

Один за другим ребята из моей группы подходили и вставали рядом. Они находились за границей хрустальной стены, а в ней всё также дрожали острия кинжалов. Вся группа, с которой я занимался не первый день. С каждым из них я проводил спарринг, с каждым из них мы скрещивали руки в блоке-ударе.

Несмотря на стекающую по ноге кровь, внутри меня разгорелось горячее чувство признательности. За меня так никто не заступался. На работе, откуда я уходил побитой собакой, коллеги только смотрели сочувственно, но не вмешивались, не говорили и слова в мою защиту. Коллеги были хорошими ребятами, но боялись потерять работу. Тут же ребята не боялись потерять жизнь, вставая рядом.