Якудза из другого мира. Том XII (СИ)

— И ты упрекаешь меня в пафосности? — усмехнулся я. — Скажи лучше, что произошло за этот год? Почему меня до сих пор не поставили на ноги? Ведь у сэнсэя лучшее «Дыхание Жизни», способное поднять полумертвого на ноги.

— А нет больше оммёдо, — развела руками Оива. — Во всём мире не осталось оммёдо, волшебства, магии, ведунства, колдунства. Ты всё извёл в глупой попытке спасти страну от истребления…

Всё извёл? Всю магию и всё волшебство? Теперь этот мир стал похож на мой, прошлый?

— Подожди, но как же так?

— А вот так… В тебя вливались потоки боевых сил. Ты поддерживался с разных сторон и… слегка перестарался. Ты уничтожил всю магию этого мира. Остался только технический прогресс. Впрочем, мне это нисколько не мешает. Чуть напрягает, но не мешает.

Вот как… Значит то, о чем пророчествовала Сузу, малолетняя оракулша, всё-таки свершилось. И я изменил этот мир. И я…

Почти уничтожил его!

Но с другой стороны, если бы не я, то это сделал бы кто-нибудь другой. И неизвестно — осталась бы на планете хотя бы пара людей…

Но почему тогда здесь Оива? Ведь я спутал ей все карты. Зачем она здесь? Чтобы добить меня или…

— Не напрягает тебя ничего? — хмыкнул я. — А зачем тогда приперлась? Разве непонятно, что я буду до конца стоять за Россию? Стоять за своих?

— Да это всё понятно, но… Сейчас я хочу спросить тебя — что ты сделаешь со своими детьми? Убьешь и дашь миру ещё один шанс или оставишь при себе, а я начну атаку на оставшийся непокоренный мир?

С этими словами Оива вытащила из-за подножия кровати две объединенные люльки, в которых мирно посапывали два малыша. На голове одного чернели волосики, черные, как сама ночь, а вот второй мог похвастаться волосками белее снега.

— Что? Это мои дети? С какого это хрена? — вырвалось у меня.

— А ты не помнишь о нашей связи? Как мне было хорошо и как ты задыхался в приступе оргазма?

— Но ведь ты… Ты мертва!

— И что? Когда Кацуми уколола палец о мою статуэтку, это дало мне женскую кровь. Дало возможность почувствовать себя живой и вот, результат, — улыбнулась Оива, показывая на люльки. — Эти два создания спрашивают тебя — убьёшь ты их и отсрочишь гибель остального мира, или же оставишь при себе, но мои слуги начнут атаку?

— Что за хрень ты спрашиваешь? Как я могу убить детей? — буркнул я в ответ.

— А вот так и спрашиваю. Это же союз твоих кровей и кровей Утида. Вот он, результат… Так сделай же свой выбор и пусть он будет правильным.

Не в моих правилах бить женщин, но в этот раз я не удержался. Я попытался дернуть рукой, чтобы залепить Оиве по губам за одно такое предложение, но моя рука только слабо дернулась.

— Я не могу… — констатировал я, когда рука обессиленно упала на кровать.

— Не можешь их убить? А что так? Они же беззащитные! Вот беленький, вот черненький… Убей их и отложи наш приход ещё на несколько лет. Этих лет тебе хватит, чтобы пожить в своё удовольствие и даже оставить новое наследие… Новых детей! Продолжателей аристократии с веточкой сакуры на щеке… Знаешь, черненький так напоминает моего брата Эмму в младенчестве, что я бы даже даровала ему тот самый меч Сусаноо, который вы нашли. Тот самый огненный меч, который сечет камень подобно тростнику…

— Ты хочешь, чтобы я убил детей?

— Да, я именно этого и хочу. Разрушь окончательно наш союз и тогда я пойму, что человечество обрело ещё один шанс. Но если ты этого не сделаешь, то мои генералы погонят мои войска на Россию и ни одна стена не остановит их поток…

— Ты снова хочешь сделать жертву?

— Да, они всё равно умрут, так почему бы им сейчас, пока они невинны и чисты, не стать жертвой во благо миллионов тех, которые ещё спаслись?

Я вздохнул. Неужели снова новые жертвы? Неужели снова смерти и разочарования? Ради этого я бился? Ради этого год лежал под капельницами? Чтобы чуть прийти в сознание и снова лишать жизни безгрешных существ?

Маленьких, всех в ямочках и так затейливо сопящих…

— Я не хочу их убивать, Оива.

— Это и понятно. Другого ответа я не ждала! Поэтому, я сейчас подам знак и…

— Я не могу их убить, Оива… — прервал я говорливую владычицу мира мертвых.

— Что? — она вновь сложила раскинутые было в стороны руки на груди.

— Я не могу их убить, но… Это может сделать Норобу. Он в своей жизни многих отправил к тебе в услужение. Думаю, что и этих двоих он пристроит на кладбище…

Оива восторженно посмотрела на меня:

— Что? Ты хочешь попросить об убийстве своего друга?

— Да, своего старого друга, — хмыкнул я в ответ. — Сама же видишь, я не могу ничего сделать… Правда, до него ещё придется добраться…

Оива оглянулась на дверь, потом посмотрела на меня6

— Скоро придет Кацуми, но…

Она щелкнула пальцами и в открытое окно влетел серебряный орел. Он уставился на меня взглядом застывшим глаз.

— Ленивый Тигр? — на всякий случай спросил я.

Орел кивнул в ответ.

— Ах да, я лишила этих существ голоса… Малыша и Тигра… Слишком уж они надоедливые, такими не должны быть слуги, — улыбнулась Оива.

— Мне бы бумагу и ручку, — сказал я.

— Это мы можем организовать, — хмыкнула она в ответ и схватила одно из покрывал. — Пиши здесь.

После этого протянула ручку.