Якутская Сага

– Атаман, я против тебя ничего не имею, ты мне даже симпатичен. За то, что случилось в остроге, прошу у тебя прощения, но другого выхода у меня не было. Я понимаю, что все вокруг тебе кажется странным и непонятным, и ты считаешь нас чуть – ли не антихристами, но это не так. Мы просто, как тебе сказать, более развитые что – ли…Короче оружие у нас гораздо лучше вашего и живем по другим законам. Не рыпайся на царя, он мужик суровый, отвечай, чего спросят и все будет хорошо.

– У мене один царь, хоть я и казак, но на службе осударевой, темь ничаго во вред ей не скажу, як на дыбе хороните!! – удивленный словами майора, ответил Галкин.

– Во вред и не говори, Иван Алексеич, я же тебя по-хорошему в гости звал, а ты заартачился. А теперь, видишь, как вышло некрасиво. Ответишь, что спросят, отпустим потом, не груби там никому.

– Эх! Прежде веку не помрешь, да и страху пред вами не имаю, неисповедимы пути господни. Веди, воевода, к осударю!

– Дай руки, – достал десантный нож Антон – только не шали, успокою сразу.

Когда Верещагин и Галкин вошли внутрь, за столом посредине комнаты сидели Лемех, Иванов и командир субмарины Нестеренко, Саша с "Сайгой" наблюдал за событиями из угла напротив. Анатолий Алексеевич, бывший в роли царя, как и положено – располагался в центре и, следуя советам Каменского, пытался напустить на себя важный вид, который, по его представлению, должен соответствовать монаршей персоне. Картина немого напоминала сцену из фильма Гайдая "Иван Васильевич меняет профессию", когда на аудиенцию к Грозному прибыл шведский посол. "Главное, чтоб не вскочил сейчас и не начал говорить: Очень приятно, царь!" – сдерживаясь от душившего его хохота, подумал Саша.

– Ваше величество, великий государь всея ледокола, – пытаясь сдержать улыбку, поклонился Верещагин – доставил по вашему велению казачьего атамана, Галкина Ивана Алексеевича.

– Слава тобе, великай осударь!! – чуть наклонившись, поприветствовал Лемеха атаман – Имуть бити челом тобе, князю великому, на людишек твоих, воеводу и подручников евоных!! Обманом и корыстью полонили оные меня, яко басурмана и нехристя. Дозволь правды сыскать, ежели гость я твой!!

В кают-компании на несколько секунд установилась тишина. Лемех и другие присутствующие рассматривали гостя, для человека из 21 столетия наряд казачьего атамана выглядел довольно колоритным. Он был одет в высокие красного покроя сапоги, расстегнутую мехом наружу шубу длиною почти до колен и в покрытую золотой вышивкой синюю рубаху, заправленную внутрь теплых шаровар. Густая, окладистая русая борода и идущий от левой брови старый шрам придавали крепкому телосложением Галкину совсем уж оригинальный вид.

– Кхм, садитесь, – указал на стулья капитан ледокола – поговорить я с тобой хочу, Иван Алексеевич, а по поводу воеводы потом обсудим.

После того, как атаман и Верещагин сели напротив Лемеха, тот достал из под стола, украшенные камнями ножны с саблей казака и положил их напротив него.

– Вот, возьми свое добро, а на майора не серчай, я с ним сам разберусь, и если посчитаю виноватым, то накажу, – постепенно входил в роль Анатолий Алексеевич, наблюдая за реакцией атамана.

Расположившийся сбоку от гостя Антон заметно напрягся, когда ножны оказались в руках Галкина. Каменский снял ружье с предохранителя и встал, так, чтобы при случае смог сразу выстрелить. Лицо же атамана вытянулось от удивления, не думал он, что оружие свое еще увидит, а тут отдают, да и кто – сам царь!!

– Благодарствую твое осударево величество, за доверие!! – встал и поклонился казак.

– Садись, Иван Алексеевич. С царем отобедать не желаешь? – из густой бороды улыбнулся ему Лемех.

– Благодарствую, твое осударево величество! Голодного, хоть за порог, токмо дай пирог, темь хоромы енти зело красны!!! – оценивающе осмотрел окружающую его мебель и обстановку казак.

Глаза атамана, от увиденных перед собой блюд разве что не вылезали из орбит: по просьбе Гривы начпрод не поскупился на угощения, на скатерти, помимо красиво нарезанных колбас и фруктов, появились хинкали, супница с борщом, а также мясное ассорти из оленины и говядины. Официанты Григорий и Максим были предупреждены старпомом, что ввиду определенных обстоятельств, они должны обслужить находящихся в кают-компании, словно это был званый обеде в кремле. Закончив сервировку, в каюте остался только Максим, одетый в колпак и белый фартук. Сидевшие за столом молчали, лишь звон приборов и гул судна нарушали сложившуюся тишину. Верещагин, пытаясь привлечь внимание капитана, громко закашлял и выразительно посмотрел на Лемеха, намекая, что он, как старший за столом, должен подать пример и начать беседу.

– Кхм, воевода, скажи ка мне, а где находится священник, который прибыл вместе с вами? Он как-никак гость, или нет?? – пытаясь говорить повелительно-королевским тоном, обратился к майору "царь".

– Отдыхает с дороги в соседней каюте, ваше величество, перенервничал в пути. Но помня о вашей исключительной заботе обо всех своих гостях, я уже приставил к нему нужного человека и приказал покормить.