Якутские рассказы

За день, намотали большой километраж. Хотя от дороги и «ЗИЛа», далеко не отходили. Охотились по ту и другую стороны. Зайцев настреляли 12 штук. Разных по возрасту: и маленьких, и больших. Обычно самка, за лето, оставляет три помёта. И вообще, косые на Севере, — некрупного размера. Как, впрочем, и все другие звери: олени, лисы, волки и т. д.

Ходили пять часов. Потом, стало смеркаться. Собрались и поехали домой. 12 штук, — в принципе, нормальная добыча. Тогда считалось: если десяток не возьмёшь, то зря, лишь съездил. А тут, блин, дюжина. Так что, настроение оставалось неплохим. Раздражал, однако, грёбанный Тимоша. Ну, что за пёс шкодливый! Никакого толку. Обломов, б-дь. Надо избавляться от него, и точка!..

Вскоре, были дома. Зайдя в ворота, увидали «дезертира». Тима, виновато, спускался с самого сухого места — крыльца. «Ну, вот такой я уродился! Простите, если что.». Устало, присели на сложенные брёвна. А жулик, голову вниз — между колен; глаза, стыдливо прячет. Короче, что с ним делать?.. Опять пришлось, простить мерзавца этакого.

Но, по весне, чаша терпения, всё же, переполнилась. После того, как Тима, целых пять кур, удушил. Тесть, — когда меня с женою не было, — отвёл его на пустырь. И, как злостного бандита, подверг расстрелу... Ну, а как еще-то быть? Исправлению вор не подлежал. И взять Тимошу, — никто бы, ни за что не взял. Увезти подальше в лес, — обратно прибежит. Так что, решение, в принципе, было правильным.

***

С момента «казни» Тимофея, минуло два года. Мы с тестем, поначалу, конечно, жалели его, — непутёвого, непринятого. Но, особенно, переживала сердобольная Инга, жена. Только она, почему-то, всегда любила горемыку. Понимала неординарную душу пса-«созерцателя». Приходила к нему на могилку и, даже, полевые цветы возлагала. Ну, что делать, если по-другому, бедняга, жить не мог!.. Тут ведь, как у людей: ценят за силу, быстроту, ловкость, трудолюбие. Но не все же, такие приспособленные к жизни!.. Вот и Тима пал жертвой людского непонимания и осуждения. Так за что же винить-то, «роковую ошибку Природы»?..

Тем временем, трудяга Байкал еще больше окреп, возмужал. Стал матёрым охотником, — нашим кормильцем; охранником. Не раз ходили на зайца, утку, куропатку, глухаря, а также ондатру. Подстрелили, как-то, даже молодого лося. А вот с белкой, были большие проблемы. Байкал не имел верхового чутья, — работал только по следу. Поэтому, почуять зверька на деревьях, собака, почти не могла.

К ноябрю, в хозяйстве у нас, кроме лошадей и кур, были также гуси и свиньи. А 3-го числа, появилось и собачье пополнение. Короче, породистого щенка дед привёз. Да такого необычного, что мы только диву дались!.. Завести же второго «охотника», хотели давно. И вот случай, для этого, не замедлил представиться.

Тесть работал преподом физкультуры, в Ви-люйском педучилище. А один из его выпускников, со временем, выбился в большие начальники в Якутске. Он, самолётом, и прислал из столицы, щенка западносибирской лайки учителю. В Якутск же кутёнка, — привезли из Новосибирского питомника.

Из аэропорта, дед принёс небольшую картонную коробку. Открыл, а там, — белоснежный, с черными пятнышками, живой комочек. Крохотный, смешной; с открытыми, но невидящими глазками. Щенок оказался самочкой. Но такой шустрой, подвижной, неусидчивой! Хотя и слепой пока. Нос по верху: — жадно воздух нюхает.

Жена, как раз в эти дни, книгу читала. Виктора Гюго «Человек, который смеётся». Одним из главных персонажей там, была слепая девушка Дея. Инга и предложила, назвать щенка этим именем. Правда, поведение двух Дей, было совсем не похожим. Если только, красота. Да и то, с оговорками.

Так вот. Маленькая лайка не сидела на месте. Побывала во всех углах. Я решил проверить её данные. Хотя и в таком возрасте. Взял кусочек сохатины, поболтал на нитке и спрятал в дальней комнате, под сервантом. «Дея! Ищи!». И щенок, не по следу, а поверху, тут же учуял запах. Не видя ничего, через пять минут, нашел ведь спрятанное! То есть, по «следу» в воздухе... Вот это лайка! Не собака, — а просто сокровище!..

А позднее, зрение у Деи нормализовалось. Замутнённые глаза стали голубыми. Щенок быстро рос, превращаясь в элегантную, изящную «даму». Прекрасный экстерьер, хвост вензелем; белоснежный окрас с тёмными подпалинами.

Первая охота состоялась дома, полгода спустя. На заднем дворе, за изгородью на олбуте, паслись гуси. Каким-то образом, Дея перемахнула высокое препятствие. Задавила двух птиц, а потом, перетащила их на крыльцо. Ровненько так, сложила. Я вышел из дому, и ахнул!.. А лайка, ничего не подозревая, смотрела на меня и ждала похвалы.

«Дея! Нельзя, нельзя!» — зыркнул, грозно, на молодую собаку. И та, будто, поняла. Тут же, засмущалась, виновато глядя в глаза. А Байкал видел совершаемое «преступление». И сейчас, как бы, осуждающе, смотрел на «глупую девчонку».