Яман Тау. Тайна злой горы

Денис только головой покачал. К женщине подошла крепкая на вид официантка, мощным телосложением больше напоминающая охранника.

– Ну-ка, дорогая, пошли отсюда «ухадиль» сделаем, – взяв за локоть попрошайку, она повела её мимо Смирницкого к выходу.

         Та, не сопротивляясь, послушно поплелась следом, увлекаемая крепкой рукой официантки. Двигаясь мимо парня, внезапно нагнулась к самому его уху и прошипела:

– В Башкирии тебя погубит жадность!

         Подпрыгнув на стуле от неожиданности, Дэн развернулся и ошалело посмотрел вслед парочке, которая вскоре вышла на улицу. Через прозрачную дверь в опускающихся сумерках Смирницкий наблюдал, как официантка, яростно жестикулируя, что-то выговаривала попрошайке. В мозгу крутилась одна мысль, от которой вдоль позвоночного столба разливался противный холодок. «Откуда она узнала про то, что я отправился в Башкирию?»

         Впрочем, он быстро успокоил себя тем, что женщина могла сказать просто наугад. Вскоре официантка вернулась в кафе, опускающаяся за окнами тьма растворила силуэт попрошайки и жизнь вокруг потекла своим чередом. Негромкая музыка лилась из колонок под потолком, немногословные водители-дальнобойщики с умиротворёнными лицами уминали свои порции, а Денис без интереса просматривал ленту, пытаясь забыть про женщину. Без аппетита пожевав картофель, ставший по вкусу похожим на вату, он сунул руку в задний карман джинсов и поискал глазами официантку.

         Та моментально нарисовалась рядом, приветливая улыбка светилась на многослойно накрашенном лице.

– Безналичная оплата? – спросила она, держа наготове компактный терминал.

         Дэн кивнул, доставая карту из портмоне.

– А скажите, пожалуйста, что это была за женщина? – словно невзначай спросил он, прикладывая пластик к засветившемуся монитору.

         Улыбка на лице официантки потеряла свою лучезарность.

– Ой, да это… местная сумасшедшая. Доставала вас, да? Уж извините, гоняем её, а она невесть откуда всегда появляется. И еды не даём ведь, чтоб не приваживать заразу, но всё равно ходит, к людям пристаёт. Где-то в лесу живёт, бродяжка. А дальнобойщики сердобольные подкармливают. Она им будущее якобы предсказывает, – досадливо поморщившись, выдала она и, развернувшись, направилась к другому посетителю.

         Пожав плечами, Денис ушёл к себе в номер и окончательно выкинул из головы странную гадалку.

         Спал он плохо: то ли потому, что мест было незнакомое, то ли из-за шума машин, проносящихся по трассе, то ли из-за духоты в номере, которая укутывала тело жарким липким одеялом, несмотря на открытое окно.

         Наутро, хмурый и раздражённый от недосыпа, Дэн спустился в кафе. Неспешно поглощая обжигающий кофе, он поймал себя на том, что высматривает вчерашнюю гадалку. Предсказание запало ему в душу, хотя Смирницкий убеждал себя, что женщина всего лишь местная умалишённая. Впрочем, предсказательница так и не появилась, и Денис тронулся в дальнейший путь с тяжёлым сердцем.

       Очень быстро хорошая погода, скорость и почти пустынная трасса подняли настроение. Ева мчалась вперёд и неприятный эпизод испарился из памяти, как утренняя роса в полдень.

         В Уфе Дэн пробыл три дня, осмотрел достопримечательности, побродил по улицам, снимая на камеру телефона старинные дома, достаточно насладившись городским колоритом, а потом тронулся вглубь Башкирии – а именно: к своей цели, Яман-тау.

Очень уж заинтересовал его рассказ какого-то журналиста о неприступности горы, непроходимых лесах и гиблых болотах; о наличии закрытого города рядом. Чем-то неуловимо мистическим повеяло на парня от скудного снимка, на котором виднелись могучие валуны, окутанные дымкой тумана. Испытывать судьбу на предмет собственной живучести он не собирался, но поснимать местные красоты очень захотелось. Нет, конечно, попасть на саму возвышенность ему не светило, ведь путь туда как раз лежал через закрытый город, пропуск в который ему никто не даст, но можно ведь вести съёмку с соседних доступных вершин!