Ямбы

Безвестность подлости казалась им укрытьем…
         ·   ·   ·   ·   ·   ·   ·   ·   ·   ·   ·   ·   ·   ·   ·   ·   ·   ·
Но колченогий слог карающей эподы
            Их неминуемо найдет.
Ты, Парос — диамант, накрытый синим сводом,
            Слепящий зрак эгейских вод.
В подземной тишине вершит Природа дело,
            Ее работе нет конца.
Зато из недр твоих выходит мрамор белый
            Для кропотливого резца.
А чтобы высший срам запечатлели строчки,
            Есть мрамор-ямб, есть сталь в пере.
Так прокали его, готовь его к отточке!
            Сын Архилоха, встань, Андре!
Не опускай свой лук — он устрашенье сброда.
            Пусть, унаследовав твой стих,
Грядущие века, всесущая природа
            Заголосят при виде их:
— У, свора подлецов! Чудовищ! Прокаженных,
            В пылу резни и грабежей
Привыкших вымещать свой страх на слабых женах,
            Не умертвляющих мужей,
На нежных сыновьях и на отцах несчастных,
            Уже бессильных их спасти,
На братьях, чья вина — в усилиях напрасных
            От братьев муку отвести!
Жизнь и у вас одна… всего одна, вампиры!
            И вы искупите лишь раз
Страдания и прах, рыданья и руины —
            Всё, проклинающее вас!

V

Но вот они живут, а наша скорбь, владыка,
            К тебе в мольбах не прорвалась.
И лишь поэт, о Бог, могучий в ратной силе,
            Пленен, предсмертно одинок,
Приладив на стихи пылающие крылья
            Громов, что ты метнуть не смог,
Откликнулся на зов достоинства и чести,
            Вверяя судьям сатаны
Лжесудей, чьи суды — резня на лобном месте,
            Вина — в отсутствии вины.
Дай мне, владыка, жизнь! Тогда-то эта свора
            Закрутится от стрел моих!
И не укрыться им в безвестности позора:
            Я вижу, я лечу, я их уже настиг.

VI