Ян (не) для Янки

– Вот серьёзно! Присмотрись! – не отстаёт Зайцева. – Играют единицы. Остальные черепашьими шагами передвигаются по полю, делая вид, что устали. С чего?

– Не знаю, – пожимаю плечами, хватаясь за бок, и вместо созерцания парней пытаюсь вспомнить технику правильного дыхания, чтобы отпустило. Я не бегала очень давно, да и вообще после аварии дружба со спортом у меня не ладится.

– Им ещё ума хватило Зюзю на ворота поставить. Вот умора! Смотри-смотри, – позабыв про усталость, Маша прекращает бег и дёргает меня за руку, привлекая внимание к полю. – Эта рыжая каланча мяча боится как огня!

– Да скажите ему уже кто-нибудь: мяч ловить надо, а не прятаться от него! – горланит во всеуслышание, а потом чуть тише обращается ко мне:

– Нет, ты это видела, Ян?

Эмоции Маши и вынужденная остановка дают возможность немного отдышаться.

– Ну подумаешь, сгруппировался, – смеюсь, глядя, как Зюзев при виде летящего в ворота мяча закрывает руками голову, сгибаясь при этом в три погибели. – Ничего ты, Машка, не понимаешь: там у него самое ценное – мозги!

Вместо того чтобы заработать зачёт автоматом, мы глупо хихикаем над горе-футболистами, нещадно отставая от остальных девчонок из группы.

– Маш, а с кем наши играют?

Среди парней замечаю много новых лиц, которых ни вчера, ни сегодня на первых парах не видела.

– Это «управленцы», вроде, – сосредоточенно скользит взглядом Зайцева. – Да, точно. Второкурсники, как и мы.

Боль в боку немного стихла, а спина Кати Фоминой, нашей необъятной старосты, что бежала последней, скрылась из вида. Хочу намекнуть Маше, что пора бы вернуться к изнуряющему бегу, но совершенно случайно натыкаюсь взглядом на парня в воротах команды-противника. Рослый, подкаченный, статный. С дерзкой улыбкой на угловатом лице и растрёпанными волосами цвета пшеничной булки. Но больше всего прочего цепляет его взгляд: слегка насмешливый и пронырливый, но в то же время не по-мальчишески серьёзный. И пусть между нами сейчас метров сто, не меньше, я не совру, если скажу, что смотрит парнишка мне прямо в глаза.

– Маш, а это кто? Там, на воротах? – меня не покидает ощущение, что этого белокурого красавца я где-то уже видела, вот только, где именно, вспомнить не получается.

Девчонка крутит головой, пытаясь понять, о ком я говорю. А между тем блондин продолжает откровенно смотреть в мою сторону. Его внимание кажется неуместным и странным: с кулькой на голове, в бесформенном спортивном костюме и с раскрасневшимися щеками я точно непохожа на красотку, от которой не отвести глаз. Оборачиваюсь, но, кроме пустых трибун за моей спиной, ничего и никого нет.

– Ты про Фила, что ли?

– Фила? – произношу одними губами, натыкаясь на грустно-добродушную улыбку парня. Нет, точно, я уже встречалась с ним раньше!

– Блондин на воротах, верно? Да, это точно Фил! Сашка Филатов.

– Симпатичный, – зачем-то отмечаю вслух, хотя его внешность скорее необычная, чем привлекательная для меня.

– Не то слово, – мечтательно вздыхает Зайцева. – По нему половина универа с ума сходит.

– Половина и только? – смеюсь, но по растерянному виду подруги понимаю, что она не шутит. Прямо сейчас я готова поклясться: Маша и сама из армии его поклонниц.

– Вторая по его брату, – пожимает она плечами уже без толики зачарованного энтузиазма в голосе.

Между тем стремительный удар мяча по воротам отвлекает Филатова от пристального разглядывания моей персоны, а мы всё же возвращаемся к беговым нагрузкам.

– Брат Филатова такой же красавчик? – решаю продолжить разговор: пустая болтовня помогает не думать, что впереди ещё целых два круга.

– Он другой, – немного туманно отвечает Маша, а потом подумав добавляет: – Нет, тоже симпатичный. Но…опасный, что ли.

– Звучит устрашающе.

– Так и есть.

Разумеется, пятый круг мы с Зайцевой добегаем последними. Все наши давно ушли: впереди семинар по внешнеэкономической деятельности, а к Мухомору на пары лучше не опаздывать. Добросовестно выслушав причитания физрука о нашей с Машей лени и нерадивом отношении к физической нагрузке, мы уставшие плетёмся к зданию универа.

– Согласна променять пару у Мухова ещё на пять кругов бегового ада, – ворчит Маша, стоит нам подойти к большим металлическим дверям, что через лабиринт узких коридоров ведут к спортивным раздевалкам.

– Я пас! – мотаю головой, на ходу раскручивая забранные наверх волосы. – Бег – не моё!

– И не моё, – соглашается Зайцева, – Просто вчера так и не успела в конспекты заглянуть. Представляешь, нанесла на лицо маску, хотела полежать минут десять, расслабиться, как белый человек, и уснула. А у Мухомора чуйка на такие вещи. Вот увидишь, сегодня обязательно спросит.

– Если тебя это успокоит: мне тоже вчера было не до зубрёжки.

– Как и я, решила выспаться? – смеётся Маша.

– Если бы…, – отмечаю с грустью в голосе. – Меня вчера уволили.

– Вот те раз, – распахнув широко глаза, Зайцева с интересом смотрит на меня. – Из той забегаловки, про которую ты мне рассказывала?