Ян Жижка

Жижка попытался отойти в сторону холмов, но не успел этого сделать. Только и осталось у него времени расположить свой отряд у плотины вдоль одного из судомержских прудов. Впереди отряда, прикрытого с тыла плотиной, Жижка расставил двенадцать своих возов. Четыреста бойцов стали в боевой порядок за этим прикрытием, позади которого были женщины и дети.

Перед возами Жижки лежало заболоченное, поросшее камышом дно спущенного пруда. Поняв, что всадники не смогут пройти по топкому месту на конях, Жижка приказал женщинам снять с себя шарфы и покрывала и разложить их среди камыша.

Сначала католики двинулись на гуситов в тесном конном строю, рассчитывая действовать против крестьян по испытанному не раз способу: затоптать их конскими копытами. Но лошади вязли в топи. «Железные паны» спешились и пошли в атаку с мечами и самострелами,

Выло уже за полдень, когда началась эта жестокая схватка. Паны приближались. Но в камышах перед возами лежали невидимые покрывала. Шпоры цеплялись за них, нападающие валились с ног, а из-под возов их разили пики. Те, кому удавалось удержаться на ногах, падали под ударами цепов.

Но отряд Жижки нес большие потери от стрел, сыпавшихся густым железным дождем. Пал от стрелы и Брженек Швиговский.

Много раз кряду атаковали паны. Возы казались неодолимой преградой. Но вот удалось сломать несколько возов. Атакующие ворвались через брешь в расположение отряда.

Солнце близилось к закату, а противники все бились с неослабевающим упорством. Теснившиеся па небольшом пространстве перед возами рыцари не могли в сумерках отличить своих от гуситов и принялись разить друг друга.

Когда настала ночь, католическое воинство, потерявшее множество своих людей, вынуждено было отойти.

Понурые, опозоренные, покидали Судомерж «железные паны». А Жижка простоял на месте до утра — так в средние века принято было поступать победителю.

Наутро, 26 марта, разместив в ближайших деревнях тяжело раненных, Жижка выступил в сторону Тына. Недалеко от этого города его ожидал вышедший навстречу отряд Хвала из Маховиц.

Не потревоженные больше противником вступили гуситы в Табор.

XI. ТАБОРИТЫ

«Если… классовая борьба носила тогда религиозный отпечаток, если интересы, потребности и требования отдельных классов скрывались под религиозной оболочкой, то это нисколько не меняет дела и легко объясняется условиями времени».

К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. VIII, стр. 128.

Сигизмунд рассчитывал предстоящим летом 1420 года покончить с гуситами ударом военной силы и утвердиться на чешском троне, как «молот еретиков». Желая облегчить для себя предстоящее военное дело, хитрец старался до начала крестового похода обмануть ласковыми словами настороженных панов-«подобоев» и бюргеров Праги. Он надел на себя личину великодушия к «дорогим его сердцу, хоть и заблудшим» чехам.

Но в отношении еретиков из простолюдинов Сигизмунд не считал нужным лицемерить и притворяться. Еще находясь в венгерской столице, только собирая крестоносные свои полчища, он уже подал сигнал к массовому террору против крестьян и ремесленников.

Католические паны, советники магистратов католических городов получали от императора письма-приказы: не дожидаясь его прихода, «разрушать и искоренять гуситство», очищать от него «наше королевство», «задерживать всех гуситов, священников и мирян, какие попадутся в руки, и наказывать, лишая жизни и достояния».

Богатый город Кутная Гора, заселенный немцами-католиками, возглавил с осени 1419 года расправу над чешским людом, повинным в гуситстве.

Кутногорцы поставили у себя истребление еретиков «на деловую ногу»: за каждого сданного палачу «чашника»-мирянина платили копу пражских грошей, а за священника — пять коп.

Началась азартная охота на людей. Отряды вооруженных головорезов то и дело выступали в дальние походы и, возвращаясь в город, вели на арканах еретиков. После долгих пыток, на городской площади их предавали лютой Казни: сажали на кол, четвертовали, сжигали. Если доставляемая в Кутную Гору добыча оказывалась слишком велика, людей сбрасывали живьем в колодезь шахты, прозванной издевательски «Табором».

Летописец рассказывает, что палачи бывали порою не в силах справиться со множеством жертв, отданных им на казнь, и в изнеможении опускали руки.

Не так широко, но не менее свирепо истребляли «чашников» и в других католических городах Чехии.

Жижка впервые узнал о кутногорских казнях, находясь в осажденном Плзне. А на пути своего выступления от Плзня к Табору он в каждом селе находил следы кровавых подвигов охотившихся за гуситами католиков.