Янгель. Уроки и наследие

Дело в том, что для прорыва пиромембран надо было от главного распределителя второй ступени отключить штепсельный разъем ШД-21 с кабелем, идущим к пиропатронам, и на соответствующие его контакты подать напряжение. От этого же разъема ШД-21 шел и четырехжильный кабель на пиростартер, который подключался с помощью четырехконтактного разъема ШПС-2. Сам пиростартер располагался в очень труднодоступном месте, и начальнику бортового расчета В.А. Мануленко пришлось очень долго возиться, пока он, изловчившись, буквально извиваясь как уж, весь влез в лючок, и, подсвечивая себе фонариком, отключил разъем ШПС-2. А все это время снизу не переставал раздаваться подгоняющий нас зычный голос Л.А. Берлина (несмотря на то, что я был на шлемофонной связи), сопровождавшего свои указания сочными словечками.

После прорыва пиромембран В.А. Мануленко вновь пролез в лючок, подключил разъем ШПС-2 к пиростартеру и вылез из лючка. Нам оставалось проверить надежность подключения разъема, для чего надо было проверить целостность цепей, идущих на пиропатроны порохового стартера от соответствующих контактов разъема ШД-21. С помощью линейного моста (простейшее устройство для проверки электрических параметров цепи) стали прозванивать цепи и установили, что у одного из пиропатронов она цела, а цепь другого пиропатрона — "в обрыве".

Я по шлемофонной связи доложил В.А. Концевому и начальнику боевого расчета А.С. Матренину, что цепь одного из пиропатронов нарушена. А.С. Матренин сразу же дал команду проверить надежность стыковки разъема ШПС-2. В результате В.А. Мануленко в третий (!) раз пролез к этому разъему и проверил визуально надежность стыковки. Все было в норме, замечаний не было.

В это время внизу, прямо у стартового стола, М.К Янгель в окружении Б.М. Коноплева, В.А. Концевого, Л.А. Берлина и И.И. Иванова обсуждал создавшуюся ситуацию.

Мы с В.А. Мануленко продолжали оставаться на верхней площадке обслуживания, и впоследствии я вспоминал не раз, как в эти последние минуты своей жизни он рассказывал мне, что был в свое время начальником бортового расчета, когда запускали собаку Лайку, и что это последняя работа с ракетой на полигоне, так как в кармане у него уже лежит приказ о переводе в Харьков в военную приемку при конструкторском бюро. Увы, этому не суждено было осуществиться. Он остался на верхней площадке обслуживания и погиб.

В это время по шлемофонной связи мне поступила команда спуститься вниз, что я и не замедлил сделать. Когда спускался по лестнице, навстречу поднимался наверх молодой специалист нашего конструкторского бюро Л.П. Ерченко. Я у него спрашиваю — зачем поднимается, на это он ответил, что получил указание — надо проконтролировать выполнение каких-то операций. Вниз он уже не спустился, а так и остался наверху.

Я же, сойдя вниз, подошел к М.К. Янгелю.

— Где могла оборваться цепь и в чем причина, как ты думаешь? — спросил Михаил Кузьмич.

Я ответил, что, по моему мнению, цепь оборвана в разъеме ШПС-2, так как доступ к пиростартеру очень и очень неудобен и в процессе его отстыковки и повторной пристыковки это могло произойти.

— Как восстановить цепь? — спросил Л.А. Берлин.

— Нужен торцевой ключ, чтобы вскрыть разъем ШПС-2 и подпаять оборванный конец.

Лев Абрамович посмотрел в сторону инженера В.В. Орлинского и тот без лишних слов, все поняв, бегом куда-то исчез. Через некоторое время он прибежал с самодельным торцевым ключом, изготовленным из металлической трубочки под нужный размер. Но ключ в дальнейшем не понадобился. В.В. Орлинский останется на старте и погибнет.

— Что будет, если цепь не восстанавливать? — спрашивает Михаил Кузьмич.

— Пиростартер сработает и от одного пиропатрона, если, правда, его цепь под воздействием вибраций не нарушится, — ответил я.

Немного подумав, Михаил Кузьмич огласил принятое им решение:

— Восстанавливать цепь не будем. Задача первого пуска будет выполнена при успешной работе и одной первой ступени.

И, обращаясь ко мне, в достаточно жесткой форме сказал:

— А тебе здесь делать нечего. Отправляйся в бункер и помоги Матренину.

Так, в силу обстоятельств, сложившихся в связи с эпопеей с разъемом ШПС-2, явившейся, по сути говоря, для меня подарком судьбы, получил команду идти в бункер. Иначе я остался бы на стартовой площадке рядом с В.А. Концевым.