Янгель. Уроки и наследие

Как в той пословице, по которой все дороги ведут в Рим, все возможные направления решения задачи привели на поклон к "матушке-кормилице": единственный и самый естественный путь надежного обеспечения живучести межконтинентальной баллистической ракеты и всего стартового комплекса — использование защитных свойств земли. Альтернативы этому решению действительно не было.

Шахты и "шахтеры"

Решение "зарыть" ракету в землю было очевидно, как и всякое простое решение, самым сильным. И сегодня вряд ли можно достоверно установить, кто произнес первым слово "шахта". Интересно другое, что в связи с новым направлением в совершенствовании стартовых комплексов изобретательские амбиции возникли не у кого-нибудь из главных конструкторов, причастных к этой проблеме, а у выдающегося (так было при жизни) политического деятеля, бывшего шахтером в юности, ставшего Генеральным секретарем ЦК КПСС, Председателем Совета Министров СССР, Н.С. Хрущева.

Именно эта тема нарочито муссируется в его воспоминаниях:

"У меня возникла идея поставить ракету в шахту…" Она находилась бы в закрытом состоянии, с крышей. Уже одно это улучшает, сохраняет (ракету) при любой погоде… Для разрушения (шахты) потребовалось бы только прямое попадание. А это маловероятно". Из дальнейших воспоминаний следует, что его идею конструкторы приняли без энтузиазма. При этом, между прочим, упоминается М.К. Янгель, который "обещал подумать".

В это трудно поверить. Кто бы решился ослушаться самого Н.С. Хрущева? Ведь у "выдающегося преобразователя" идеи лились, как из рога изобилия, и все мгновенно получало развитие: превращали страну в кукурузное поле, резали на металлолом военно-морской флот, распахивали целину, перестраивали государственные структуры. И вдруг такое важное предложение встречают холодным молчанием? "Выручили" американцы, которых Н.С. Хрущев всеми фибрами души искренне стремился не только догнать, но и перегнать по всем показателям в самые сжатые сроки:

"К моему удивлению, к моей радости, я узнал от сына, а он следил за американской литературой, что в каком-то журнале было описано устройство для запуска баллистических ракет. "Вот, папа, знаю о твоей идее, которую забраковали, а я читал, что американцы стали на этот путь".

Так по легенде бывшего Генерального секретаря правящей партии, претендовавшего на роль отца ракетной техники, закрутилась "шахтная эпопея".

Но какое бы место в развитии идеи спрятать грозное оружие под землей не отводили себе политические деятели, в истории военной ракетной техники неоспоримым является тот факт, что М.К. Янгель первым среди Главных конструкторов понял, что межконтинентальная баллистическая ракета стратегического назначения должна "воевать" с момента ее изготовления и воевать на земле, находясь еще на боевом дежурстве, являясь в этой ипостаси важнейшим сдерживающим фактором — ракетно-ядерным щитом, как отныне станут называть новый вид современной военной техники. С этого момента конструкторская политика Главного будет подчинена одной идее: боевые ракетные комплексы должны создаваться как логически увязанная совокупность ракеты-носителя, наземных агрегатов и средств с целью достижения высокой боевой готовности и живучести.

И это направление с присущей ему энергией и настойчивостью он будет решительно и непреклонно проводить в жизнь.

"Маяки" ракетной техники

Решение принято. Но кому доверить свою идею, на кого можно положиться при ее реализации? Михаил Кузьмич начинает переговоры с Главным конструктором наземных установок В.П. Барминым. Старт был задуман по газодинамической схеме и в принципе повторял условия наземного старта, т. е. свободный выход ракеты из шахты с запущенным двигателем. В результате рождается проект первой экспериментальной шахтной установки, который реализуется на полигоне Капустин Яр. Именно туда прибывает в начале 60-х годов строительный отряд для сооружения "вертикального туннеля метро". Причина столь необычного решения возведения вертикального туннеля, вызывавшая недоумение у непосвященных, объяснялась очень просто.

Конструктивно шахтная пусковая установка была решена в виде цилиндрической трубы-стакана диаметром 8 м и высотой 25 м, набранной, как и туннель метрополитена, из отдельных цилиндрических панелей — чугунных тюбингов, облицованных изнутри металлическим листом. В целях ускорения и удешевления создания шахты, чтобы не привлекать специальную технику и оборудование для выкапывания ствола, стакан заглубили в землю не на всю высоту, а снаружи до верхнего уровня засыпали грунтом. Правда иную точку зрения на причину неполного заглубления в землю ствола шахты высказывает ветеран полигона Н.Ф. Шлыков:

"При создании первых двух шахтных пусковых установок на полигоне строители на глубине примерно 20 м столкнулись с плывуном. Так как в то время еще не были отработаны методы прохождения плывунов, приняли решение нарастить шахту вверх, насыпав грунт… в виде кургана высотой около семи метров. В этом случае ракета полностью погружалась в ствол шахты".