Янир

— Я не помню, как выбила доски на окне, но, должно быть, все же я их выбила. Однажды ночью кто-то нашел меня бредущей по улице и отвез в больницу. Ронни Джеймисон была дежурной медсестрой в тот вечер. Я узнала об этом только много лет спустя, что она не отходила от меня в течение сорока восьми часов подряд. Она купала меня, ложилась рядом. Она расчесывала мне волосы и кормила меня. Она напевала мне… она была такой мягкой, так приятно пахла, она не кричала на меня, не била меня.

— Несколько недель спустя, когда они не смогли найти никаких записей о моем существовании, я наконец сказала ей свое имя. «Маленькая сучка». Это был единственный раз, когда я видела Ронни в ярости, но не на меня, а на мир. Она назвала меня Эбби, в честь своей матери, потому что знала, что я буду такой же красивой и заботливой, как и она, а потом назвала мне дату моего рождения. Ронни была единственным человеком в моей жизни, который думал, что я чего-то стою, что суть моих родителей не должна определять мою суть.

Сделав глубокий судорожный вдох, Эбби подвела итог.

— Итак, теперь вы все знаете всю грязную историю Эбби Джеймисон. Непригодная. Нежеланная. С испорченной родословной.

— Эбби… — начал было Янир.

Глядя на Янира, она ожидала увидеть в его глазах отвращение, такое же отвращение, какое было у него, когда он смотрел на Брайса. Вместо этого она увидела его стоящим на коленях у ее ног, с глазами полными слез.

— Что? Не волнуйся, Янир, тебе не нужно умолять меня уйти, чтобы не испортить твою достойную родословную, — она указала на портрет за его спиной. — Ты обречен на величие, Янир. Ты сделаешь в точности то, что потребовал Император, и сделаешь свой Дом таким же, каким он был когда-то. Это у тебя в крови.

— Богиня! Эбби, остановись, — Янир никогда в жизни не чувствовал себя более недостойным или непригодным, чем сейчас, когда слушал, как Эбби раскрывает свою тайну. Он думал, что в своей жизни пережил много унижений. Что его жестоко осуждали за то, в чем он не был виноват. Но это было ничто по сравнению с тем, что пережила его Эбби. Какой ужас она пережила и все же не позволила этому ожесточить себя, не позволила превратить ее в то, что пыталось уничтожить ее. Вместо этого она выбрала любовь, выбрала заботу, выбрала быть полной противоположностью тому, что говорила ее кровь.

— Ты нашел Брайса? — спросила она безжизненным и ровным голосом, таким же был и ее взгляд.

— Нет.

— Я пойду помогу его искать. Чем скорее мы найдем его, тем скорее сможем уехать.

— Мы вышлем «Раптор», Эбби, — сказала ей Лиза.

— Нет! — взревел Янир, поднимаясь с колен. — Эбби никуда не поедет! Она — моя леди! Она останется здесь!

— Не надо, Лиза, — прозвучал твердый, но бесстрастный голос Эбби. — Я не поставлю тебя в такое положение. Король Грим уже выразил свои чувства к Брайсу, и я не посмею появиться с ним в вашем Доме. Ты сделала достаточно. Я придумаю что-нибудь еще, для Брайса и для меня. Обними девочек за меня.

— Эбби! Эбби! Послушай…

Но Эбби проигнорировала мольбу Лизы и вышла из комнаты отдыха.

— Лорд Янир! — приказ в голосе Грима нельзя было проигнорировать, остановив Янира, когда он было двинулся за ней. — Я высылаю «Раптор». У тебя есть три дня, чтобы решить этот вопрос с Эбби, или она и Брайс оба станут членами моего Дома.

— Не угрожайте мне, Король Грим! Эбби — моя леди, и вы, Вастери вы или нет, не имеете права отнимать ее у меня. Нет, если только она не попросит об этом и не скажет вам «нет».

С этими словами Янир оставил с открытым ртом Короля и Королеву и отправился на поиски своей леди.

* * *

Эбби проигнорировала изумленные взгляды охранников, когда открыла двери и прошла мимо них.

— Эбби! — выбежал за ней Янир. — Постой! — когда один из охранников попытался остановить ее, Янир оттолкнул его к стене. — Не смей. Дотрагиваться. К. Моей. Леди! — зарычал на него Янир и последовал за Эбби.

— Эбби! — снова позвал он. — Куда ты идешь? — спросил он, догнав наконец ее.

— Брайс напуган и прячется. Он не собирается показываться вам. Он может быть и мал, но он знает, что, если вы поймаете его, он умрет.

Янир аж споткнулся от ее слов, произнесенных так бесстрастно, словно он не был мужчиной, с которым она отдыхала, соединилась, любила. Неужели она действительно верит, что у него такое холодное сердце?

— Он мне доверяет. Он знает, что я не причиню ему вреда и буду защищать его. Он выйдет ко мне, — она повернула к нему голову, но не встретилась с ним взглядом. — Но не тогда, когда ты со мной.

— Тогда мы его не найдем, потому что ты права. Он не имеет значения для меня, но не по той причине, что ты думаешь. Ты всегда будешь значить для меня больше, чем кто-либо или что-либо в этой вселенной. Больше, чем любое потомство, которое у нас может быть. Больше, чем мой манно. Больше, чем моя мать. Больше, чем мои братья по крови или братья по оружию. Ты значишь для меня больше, чем моя честь или гордость. Я бы отказался от всего этого, чтобы ты была рядом, чтобы ты смотрела на меня так, как когда-то смотрела.