Янка Дягилева. Придет вода (Сборник статей)

Мне искренне жаль, Сергей, что Вы сделали неадекватные выводы из тех посылок, что были в передаче, ну да мне к имиджу «априорного экстремиста» не привыкать. Не знаю, может быть кто-то помог Вам в этом, но, видите ли, я не тусовщик и не работник славного самиздата. Для меня имеет вес лишь слово, сказанное, повторюсь, публично, и если кто-то не слышал тот эфир от 21 июля (или плохо слушал его) — то это его беда. Ваше же ухо упустило следующие принципиальные моменты: в частности, нигде в передаче прямо не говорится, будто Егор Летов провоцирует кого-либо на самоубийство. Далее: никакого «ряда серьезных обвинений в адрес Летова» в передаче также, осмелюсь заметить, не прозвучало, хотя на записи Ник их высказывал, о чем я также, если Вы хорошенько слушали, упоминал. Вы не хуже меня знаете Ника, поэтому можете представить, какие эмоциональные «ягодки» пошли под нож. Вы правы, ту «опасную грань», перейти которую есть дьявольский соблазн в частной беседе, я никогда не перешагну в эфире. Для Вас же, да и для почитаемого ныне Вами Летова — все едино: что разговор в кругу единомышленников, что микрофон. В отличие от Вас, Сергей, я никогда не стану пропагандировать саморазрушение и бросать лозунги типа: «Мы должны умереть молодыми…» Тем более — со страниц всероссийской рок-газеты, превращая тем самым ее в маргинальный «фанзин». В свое время я отдал хорошую дань той идеологии, которую Вы сейчас так активно защищаете — добрый десяток передач. А потом понял, что никакой я, собственно, не журналист, а так — ретранслятор не мной (и не Егором) придуманных идей. Просто решил сам для себя, не обращаясь к массам со словами «мы» и «надо», этими, как Вы правильно изволили выразиться, «атавизмами чисто коммунистического сознания» — решил так: если уходят «самые любимые», я не собираюсь больше ни отмалчиваться, ни рассуждать об «объективных явлениях», с помощью которых можно оправдать не только самоубийство, но и убийство, насилие — да все, что угодно; ни выдавать в эфир стереотипные суицидально-сентиментальные некрологи, на которых набили руку наши «подпольщики».

Если угодно, эту передачу я делал в большей степени для себя, стараясь хотя бы попытаться сказать «нет» Вашим «расширяющимся» и «углубляющимся» процессам. Я не претендовал на истину в последней инстанции, и если Вы, Сергей, что-то забыли, могу напомнить мои слова: «…Я имею право на свою точку зрения, как и на то, чтобы предоставить микрофон человеку, знавшему Янку, в отличие от меня, достаточно близко. Любому такому человеку». Любому, включая Е. Летова, который, по словам С. Гурьева, в дни, когда готовилась передача, был в Москве. Однако, люди, построившие на конспектах мыслей Летова целый журнал, почему-то отказались помочь мне даже в плане контактов. По-видимому, трагедия с Янкой волновала их в значительно меньшей степени, чем Ника. Так что, еще раз простите за «тенденциозность».

Я долго искал в тексте передачи то место, где жертвами Летова мною (или Ником) называются Лищенко и Селиванов, и в который раз удивился Вашей способности приписывать мне навешивание ярлыков. Что ж, попробуем внести ясность и здесь. Вот что я сказал в разговоре с Ником на самом деле: «Я… послушал летовский проект КОММУНИЗМ, смотри, там трех человек уже нет. Вначале Селиванов, потом — где все это писалось — Женя «Клаксон», теперь Янка… Егор Летов в одном из своих последних интервью говорил, что она не выходит из депрессии…»

Мне кажется, нет необходимости цитировать передачу дальше, чтобы доказывать кому-то, чем приписываемые мне обвинения Егора чуть ли не в черной магии отличаются от простого желания сказать: когда на костях талантливых людей вырастает идеология саморазрушения — то это, в действительности, страшно. Особенно, когда ты не делаешь «сознательный выбор», как, предположим, Летов или К. Уваров в «КонрКультУре», и тебе еще далеко до 30-ти.

С уважением, Роман Никитин,

ведущий программы «Радио России».

«ЭНск», Новосибирск, 12/91 г.

ОТКРОВЕНИЯ ОТ НИКА

Разговор с Ником Рок-н-Роллом 23 июня 1991 года поздно вечером на одной московской кухне

А.: Давай с самого начала. Как ты столкнулся впервые с Янкой, и что ты о ней подумал?