Янки в Вальхалле

Но Кристи отвернулась, с ужасом глядя в сторону трона. Дэвид тоже повернул голову, проследив ее взгляд, а потом и сам с не меньшим страхом уставился на металлический трон, теперь хорошо различимый в синем свете, и на восседающего на нем.

Дэвид крепче сжал топор, при этом оставаясь совершенно беспомощным, бессильным. Он стоял рядом с женой в зале, окутанном синеватым туманом, перед колоссальным кристаллом, из которого исходил пульсирующий свет.

А потом откуда-то со стороны трона раздался равнодушный, холодный, металлический голос:

— Человек, явившийся извне, ты меня заинтересовал. Ты попытался сделать то, на что не решился никто другой.

Ты поднял восстание, устроил бунт. Жаль, что я не призвал тебя сразу, как только ты появился на острове. Жалею, что позволил вам и вашим друзьям устроить детскую попытку покинуть «остров».

Дэвид решил сдерживать себя и попытался говорить ровным голосом:

— Можешь делать со мной все, что хочешь, — объявил он хозяину. — И я не стану сопротивляться, если ты отпустишь девушку.

— Нет, Дэвид! — воскликнула Кристи. — Я разделю твою судьбу! Если ты умрешь, умру и я!

На это Владыка ответил ему все тем же металлическим голосом:

— Твой аргумент бессмыслен. Здесь действуют мои правила, а ты — никто. Даже твое тело тебе не принадлежит. Тем более что ты совершил преступление, побеспокоив меня. Я хотел использовать ее тело, как материал для эксперимента, не получившегося с предыдущим мужчиной, которого я вызвал из деревни. А тебя, раз ты посмел напасть на меня, ждет та же участь, но немного позже.

— Ты не станешь использовать тело Кристи для экспериментов, — возразил Дэвид хриплым, но уверенным голосом. — Не ты! — незаметным движением он чуть приподнял тяжелый топор. Если бы он смог метнуть его сквозь синеватый туман в эту тварь на металлическом троне…

Он выбросил руку вперед, но она застыла в воздухе, все еще сжимая в руке топор. Он просто не смог метнуть свое оружие.

Шею Дэвида свело от напряжения, но рука и мышцы не повиновались его воле.

— Дурак! — все так же равнодушно продолжил Владыка. — Неужели ты не подумал, что с той же лёгкостью я могу читать твои мысли и смогу так же легко управлять твоими руками, как и ногами? Неужели ты считаешь меня таким же неуклюжим существом из плоти и крови, как все вы? Посмотри, человек, посмотри!

Светящийся туман разошелся, открыв взору Дэвида Владыку, восседающего на троне. Теперь в свете мерцающего хрустального света его было отлично видно.

Уставившись на Владыку, Дэвид неожиданно подумал, что, наверное, сходит с ума. Он услышал, как выдохнула, задыхаясь от ужаса Кристи.

Владыка был существом из сверкающего металла — настоящий ужас человечества: тело цилиндрической формы, голова, напоминающая огромную луковицу, два сверкающих металлических глаза, внимательно взирающие на них.

— Боже, да это робот! — воскликнул Дэвид. — Машина, созданная людьми!

— Машина, которая много больше, чем его создатели! — холодно заметил Владыка.

Однако в этот раз в голосе робота прозвучала гордость. Казалось, немного ниже его глаз находился динамик, который приковал к себе взгляд Дэвида.

— Да, меня создали люди, вроде тебя, — продолжал робот. — Хотя люди гораздо мудрее, чем ты, и мастера своего дела как в ремесле, так и в науке. Давно, давно это было… в древней Атлантиде. В свое время здесь были плодородные земли. Да, именно здесь, где сейчас только этот маленький остров, раньше располагался оплот высшей цивилизации… Ученые Атлантиды построили немало прекрасных механизмов, многие из которых могли действовать автономно, совершенно без участия человека. И они мечтали создать машины с мозгом и разумом… Я такая машина. Там, в Атлантиде, в далеком прошлом, я был рожден в лаборатории крупнейших ученых. Мое тело легко было построить, но на протяжении десятилетий они работали над моим мозгом… Когда они закончили, мозг был невероятно сложной нейронной структурой. Намного сложнее, чем человеческий мозг. А все потому что он способен создавать намного больше моделей-образов. Это означало, что я потенциально обладал на порядок большим объемом знаний и объемом памяти, чем любой человек. Ученые обучали меня и гордились моими успехами. Но очень скоро я впитал в себя все их знания. Тогда они осознали, что создали существо более высокоорганизованное, нежели они сами…

Теперь металлический голос робота звучал задумчиво, кроме того в нем появились нотки откровенной ненависти.