Янмэйская охота

— Милорд капитан, надеюсь, вы не сомневаетесь хотя бы в том, что мы обе — дочери весьма знатных родов. Наши семьи не поскупятся на благодарность.

— Но одна из ваших семей проживает в Нортвуде, а вторая — в Сердце Света. Оба места далеки от моего пункта назначения, и дата получения мною награды, очевидно, весьма отдалена. А тот пират, что удачно притворяется гвардейским майором, обещает награду сразу при встрече. Да простят мне дамы упоминание журавля в небе и синицы в руке.

— Награда от наших семей будет неизмеримо щедрее той, что могут предложить пираты. Кроме того, ваша совесть останется чиста, и кошмары не будут преследовать вас по ночам.

— Есть риск, миледи, что меня будет преследовать некто более реальный. Если вдруг — не подумайте, что я не верю вам, просто нужно рассмотреть все варианты — если вдруг пираты все-таки имеют… хм… некоторые полномочия от императрицы… Тогда мой поступок обретет противозаконные черты.

— Капитан, — с великой убежденностью произнесла Карен, — та шхуна, несомненно, пиратская. Вы получите от них лишь одну награду: клинок в сердце.

— А мы можем заплатить вам прямо сейчас, — невинно выронил Нави.

Он стоял у шкафа, разглядывая корешки навигационных книг и, как будто, не питая никакого интереса к беседе. Лу-Арамон и обе дамы взглянули на него с подозрением:

— О какой оплате вы говорите, юноша?

Нави вернулся к столу и разгладил карту морей.

— Я знаю иной маршрут, более быстрый и подходящий для «Белой пантеры». Когда вы воспользуетесь им, то начнете экономить три дня на каждом рейсе. Это даст вам не меньше двухсот эфесов в год. И вы сможете продать секрет другим капитанам, что принесет еще от полутора до трех тысяч.

Штурман скривился:

— Ну, конечно, еще бы! Продай нам еще путь в царство богов!

Но Лу-Арамон смерил Нави серьезным взглядом и кивнул:

— Прошу вас, юноша.

— Дайте слово, что не отдадите нас пиратам и целыми доставите в Земли Короны.

— Если сочту ценным ваш секрет.

— По рукам. Капитан, на карте остались не зачеркнутыми два пролива. Один — западнее, им-то вы и пользуетесь. Другой — значительно восточнее, дальше от берегов Полариса. По карте кажется, будто восточный путь несколько длиннее.

Лу-Арамон поднял бровь:

— Кажется?..

— На самом деле, капитан, в восточном проливе имеется сильное попутное течение — с юга на север. В вашем западном проливе, как мы помним, течение встречное. Из-за этого восточный путь хоть и больше западного по протяженности, но короче по времени на три дня.

— Юноша, при всем моем уважении к вашим познаниям, советую внимательней поглядеть на карту. Там не отмечено никакое попутное течение на востоке!

Нави назидательно воздел палец к небу:

— Вот именно! В том-то и дело! Сперва это сбило меня с толку, я целую минуту не мог понять: отчего такой опытный капитан, как вы, ходит не самым быстрым путем? Но потом, приглядевшись, понял: у вас просто неверная карта! Имея правильную, вы бы, конечно, согласились со мною.

Не только южане, но даже Дороти, при всей своей вере в способности друга, воззрилась на него с крайним сомнением. В углу карты красовался якорь, перечеркнутый пером, — печать имперской морской типографии. Эта карта не начерчена вручную, а издана в цеху при Мореходной Академии Маренго. Паренек, проведший полжизни взаперти, оспаривает познания главного мореходства Полариса!

Под четырьмя холодными взглядами Нави стушевался.

— Пожалуйста, не смотрите так зло… Я ж не говорю, что вы плохие или глупые, просто у вас неточная карта. В восточном проливе имеется течение, но составитель карты проморгал его. Я не виноват, что так получилось…

Чаша терпения капитана явно опустела, голос стал неприятно сухим.

— Вы имеете хоть какие-то доказательства, сударь, или предлагаете принять на веру?

— Конечно, капитан! — Нави подбежал к книжному шкафу. — Как вы относитесь к маркизу Фарадею?

— Великий мореплаватель, достойный пример для любого капитана. Но причем здесь он?

Нави извлек том, подписанный именем Фарадея.

— Дело в том, что маркиз согласен со мною. На девяносто третьей странице вы найдете фрагмент из его бортового журнала. В мае тысяча шестьсот тридцатого года Фарадей пересек архипелаг Тысяча Осколков по восточному пути за четыре дня. Бриг «Надежда», который вел Фарадей, никак не мог развить больше десяти узлов, ни при каком ветре. Но если поделить пройденное расстояние на четыре дня, то выйдет средняя скорость в двенадцать узлов. Бриг шел по течению — только так можно объяснить лишнюю скорость!

С видом крайнего скепсиса Лу-Арамон раскрыл книгу на нужной странице, прочел выдержку из журнала. Затем измерил путь на карте, провел вычисление, стуча костяшками счетов.

— Юноша… как это возможно?

Штурман взял книгу у капитана, убедился своими глазами.

— Спали его солнце! Видно, в бортжурнале описка!

Нави пожал плечами: