Яноама

Мы, женщины, вместе с мужчинами сразу же отправились на плантацию тетехейтери выкапывать банановые побеги. В корзине их умещалось довольно много, но и весили они немало. Нести их через горы было очень тяжело. Фузиве говорил мне: «Ничего, потерпи. У нас есть сын. Пусть, когда он вырастет, живет отдельно от гнаминаветери и пишиаансетери». Чтобы не упасть, я при ходьбе опиралась на две палки. Фузиве нес на спине огромную корзину, которую и двум мужчинам поднять не под силу. От расчистки тетехейтери до нашей было три дня пути.

Мы еще не раз проделали этот путь — принесли корни ухины, семена табака и хлопка, побеги маниоки и тростника для стрел. За это время мы протоптали к расчистке широкую тропу. Посадили мы и пальму пупунье. Перед этим индейцы зачищают на камне семена пальмы до тех пор, пока они не становятся совсем гладкими в том месте, где есть крохотная дырочка, из которой появляется побег. Индейцы говорят, что тогда пальма будет без колючек. Старуха — мать Фузиве рассказала мне, что впервые пупунье индейцам показала птица аньакоремасики. От нее они узнали, что плоды этой пальмы съедобные.

Однажды вечером тушауа сказал: «Попробую убить крокодила». Возле игарапе было много крокодильих следов. Фузиве вместе с братом отправились на охоту и подстрелили птицу мутум и крокодила. Крокодил был такой большой, что пришлось его разрубить — целиком его даже Фузиве донести не мог. Фузиве велел женщинам поджарить крокодила, и потом мы устроили настоящий пир. Женщины могут жарить и варить мясо птиц, рыб и крокодилов. Мясо крупных животных готовят только мужчины. Возле расчищенного нами от леса участка мы построили шапуно и стали там жить.

КАРИОНА

В тот же год у меня родился второй сын. Его я тоже родила в лесу. Там я и оставила детское место и пуповину. А когда вернулась за ними, то уже не нашла. Может, их тем временем съел какой-нибудь зверь. Индейцы обычно вешают пуповину на ветку пальмы пупунье.

Когда Фузиве увидел младенца, он сказал: «Глаза у него большие, как у Карионы. Его имя будет Кариона». Так индейцы зовут красивую птицу с большими глазами.

Примерно в это же время началась страшная эпидемия. Фузиве не велел мне выносить малыша на солнце — говорил, что в сильную жару духи солнца похищают младенцев. На плантацию мы ходили рано утром. «Когда солнце стоит высоко в небе, оно очень злое, потому оно и печет так сильно»,— объяснял муж. Вечером он не разрешал моему старшему сыну играть на площадке, потому что дух ночи — черный титири мог его украсть. Фузиве знал все пути ночи, луны и солнца.

Мой первенец тоже заболел и был при смерти. Старые колдуны — шапори стали искать тень сына. Они надышались эпены, легли на землю, прислушались и сказали: «Мы ничего не слышим, значит, амахини[40] его не похитили!» Потом они стали на корточки и поползли по тропинке. Первым полз Фузиве, немного спустя он громко объявил: «Эта тропа ведет к белым. Видите, никаких следов нет. Я пойду первым, потому что я знаю пути солнца, ночи, луны, титири, белых, амахини».

Он полз дальше и потом говорил: «Эта тропа ведет к амахини, но и тут нет никаких следов. А здесь, на лунной тропе, следы очень старые. Смотрите, на тропе саматари видны следы! Они влезли на крышу шапуно и спрятались вот здесь. Смотрите, тут следы двух хекура саматари». Шапори смотрели и подтверждали: «Верно, вон тут они повернули назад». Так Фузиве и шапори обошли на корточках шапуно, и потом Фузиве сказал: «Его украли хекура солнца! Малыш плачет там, наверху. Солнце спрятало его у себя, ему жарко, поэтому он и плачет. Попробуем его отнять».

Фузиве был великий шаман, и он знал все тайны.

После этого шапори и Фузиве снова как следует надышались эпены и сказали: «Вот теперь мы можем подняться к солнцу и не сгореть!» Они стали бегать по площадке. Фузиве шел впереди и говорил: «Не бегите! Идите следом за мной! Я поднимаюсь к солнцу». Когда индейцы сильно надышатся эпены, они верят, что и в самом деле взлетают в воздух. Вдруг один из колдунов закричал: «Солнце прожгло мне глаз!» Он заметался по площадке и свалился на землю. Другой держался руками за ствол дерева и стонал: «уа, уа», потом опустил руки и тоже рухнул на землю. Индейцы сказали, что солнце дунуло на него огнем и он сгорел. Один за другим шапори без чувств валились оземь. Лишь Фузиве уходил все дальше и не падал. Наконец он сказал: «Ты, солнце, всех сжигаешь, но все равно я проник в твое шапуно. Ты похитило моего сына, и теперь я пришел его забрать». И он с корзиной на руке побежал к моему больному сыну.