Янтарь рассеивает тьму

Люциан, Морион и Эриас шли за служителем, а позади них плелись Абрам, Сетх и Фина. Люциан все еще был пьян и слегка покачивался на ногах, Морион и Эриас держались достойнее, хотя за ними тянулся недвусмысленный тяжелый шлейф. Абрам и Сетх зевали где-то за спиной, а Фина была слегка напряжена и внимательно всматривалась во тьму, словно поджидала ловушку.

Люциан был слегка не в себе, но его концентрация на текущей задаче поражала. Даже в таком состоянии он не забывал о деле и весь путь сверлил взглядом спину их провожатого, пытаясь уличить его в связи с темными силами, которые могли оставить свой след. К несчастью, следов не нашлось. Вообще никаких. Этот мужчина был чист, что немного обескураживало и усложняло задачу.

– Не смотри на него так, дыру прожжешь, – шепнул Эриас.

– Да, владыка Луны, смертный сто раз плечами передернул, чувствуя зуд в лопатках.

Люциан моргнул и отвел взгляд.

– Я все равно ничего не нашел, – буркнул он. – А вы? – обратился к Мориону.

– Следов на нем нет.

То, что происходило, когда они остановились возле арки под деревом, Люциан не запомнил. Это был переломный момент, когда память заканчивала рабочий день раньше, чем мозг и тело.

Люциан очень удивился, открыв глаза и обнаружив себя рядом с Морионом. Пальцы их рук были связаны золотой нитью, а одежды все еще оставались алыми. Люциан поспешил развязать свой узел и отбросить от себя нить, словно ядовитую змейку.

Справа от Мориона он услышал сопение и, приподнявшись на локтях, увидел Эриаса, Фину, Абрама и Сетха, что лежали в рядок. Все они уснули в общей комнате на полу. Эриас развалился в позе звезды, закинув левые руку и ногу на Мориона, а правые – на Фину, которую сбоку обнимал Абрам, к спине которого прижимался Сетх.

– Вы уберете его конечности с меня или мне их отрубить? – хриплый голос вынудил Люциана встрепенуться.

Он перевел взгляд на Мориона, который даже не шевельнулся и не открыл глаз, а затем посмотрел на Эриаса.

– Прошу прощения за него, – пробормотал Люциан и аккуратно убрал конечности друга с чужого тела.

Морион вздохнул и открыл глаза, уставившись в потолок.

– Как спалось?

– Неплохо, вот только… я не помню, чем закончился наш поход на холм.

Морион показал руку с золотой нитью.

– И все? – недоверчиво спросил Люциан. – Больше ничего не было?

– Ничего. И учитывая, что после первой ночи мы остались живы, проклинать нас не стали.

– Вы ничего не почувствовали, пока мы были там?

– Нет.

– Хм… – Люциан сел. – Служитель храма не имеет на себе следов магического влияния, обряд мы провели на том же холме, что и другие погибшие, может, мы где-то ошиблись? Может, в этой деревне есть дополнительные ритуалы, которые нужно исполнить перед обрядом и которые мы упустили?

– Что, если ваша мысль о последовательности действий была неверной и смерти связаны не с этим? – Морион взглянул на Люциана. – Или все гораздо глупее, и нас не прокляли, потому что мы мужчины? – Он усмехнулся. – До этого обряд исполняли только мужчины и женщины, а мы сунулись туда вдвоем, думая, что этим ничего не нарушим.

– Хотите сказать, что участниками должны быть люди противоположного пола?

– Ну да. Я подумал об этом сразу, как вы решили пройти этот путь, но как пройти путь женщины, будучи мужчиной?

Люциан вскинул бровь.

– Почему ты не сказал об этом?

Морион сел.

– Я мог ошибаться, поэтому стоило проверить вашу теорию.

– Ох… – Люциан устало потер переносицу. – Значит, все было впустую и все равно придется вовлечь в дело тех, кто слабее нас?

– Да, но это не страшно. Заклинатели созданы для того, чтобы быть вовлеченными в опасные дела.

– Мне бы не хотелось в случае неудачи хоронить своих людей. Это может прервать поход в Асдэм.

Морион посмотрел на Люциана, а потом прыснул.

– Владыка Луны, я-то думал вы беспокоитесь за чужие жизни, а вы волнуетесь, что у вас планы изменятся?

– Путь в Асдэм важен не только для меня, но и для всего мира. От этого зависит спасение огромного числа жизней, так что, да, за сохранность этих планов я беспокоюсь достаточно сильно, – спокойно ответил Люциан. Несмотря на то, что выглядел он человеком сердобольным и за людей переживающим, на самом деле стали в нем было больше, чем чувственности. Не стоило забывать и то, что он являлся правителем клана, и поэтому думать должен был расчетливо и беспокоиться о тысячах, а не о двоих.

Морион не ответил, но по его лицу было ясно, что смысл чужих слов он понял и по-своему оценил.

Между ними воцарилась тишина, после чего Люциан произнес:

– Значит, кому-то другому надо пройти обряд для решения этой проблемы? Думаю, это должны быть Абрам и Фина.

– Ну, Фина единственная девушка здесь, поэтому ее участие неизбежно. Но не разумнее ли будет вместо Абрама поставить вашего стража?

Люциан покачал головой.

– Эриас слабее.

– Разве? Как-то не заметил, хотя… я не особо-то присматривался. Удивительно слышать, что местный гулена в отряде по силе стоит после владыки.

– Абрам не любит демонстрировать потенциал, но он правда способный.

– Верю. Темных лошадок никто не отменял. – Морион усмехнулся и обернулся на спящих.

Люциан посмотрел в окно.