Янтарь рассеивает тьму. Асдэм

Люциан не стал задаваться вопросом, откуда взялось пренебрежение к другому покупателю. Ему уже объяснили, что для демонов Асдэма работа – лишь развлечение, которое они могут бросить в любой момент, как и покупателей. Для них было совершенно нормально обслуживать только тех, кто приятен им.

– Простите, мы ненадолго, – не удержался Люциан от извинений, когда проходил мимо другого клиента. Тот оказался не демоном, даже не заклинателем, а обычным смертным.

– Ничего, – скромно отозвался молодой мужчина в чистых и дорогих одеждах. – Я здесь уже не первый день, к такому привык.

Люциан улыбнулся уголками губ и поспешил за Каем, который уже скрылся за смежной дверью. Он вошел в небольшое полупустое помещение, выполненное в светлых тонах, и поймал собственное отражение в большом зеркале. Кай расположился на том же стуле в углу, что и в прошлый раз, а лавочник расправил бежевую бамбуковую ширму с цветочным узором, чтобы Люциан мог переодеться.

– Доселе не видел в Асдэме смертных без сопровождающих, – раздался голос Люциана из-за ширмы.

– У этого человека есть сопровождающий, но поскольку он здесь давно, то вполне может обходиться и без него, – невозмутимо ответил Кай.

– Ты знаешь его? – Люциан высунул голову, чтобы посмотреть на демона.

– Да, он игрушка Нарциссы – демона-лисицы, которых ты уже встречал, когда прибыл в мой замок.

Вспомнив трех девушек с пушистыми ушками и хвостами, Люциан кивнул и снова скрылся за ширмой.

– Получается, этот человек порабощен?

– Не совсем… Асдэм не порабощает людей, только заставляет отбросить тревоги, заглушить здравый смысл и усилить желания. Человек отключает часть разума и начинает жить, как хочет, а демоны помогают ему в этом и заодно развлекают себя. С какой бы целью путник ни прибыл в город, мало кто способен противостоять влиянию демонов, заговоренной пище и воде, поэтому почти все остаются здесь. За девятнадцать с половиной лет я не встретил ни одного человека, кто нашел бы в себе силы отказаться от собственных желаний и закончил дело, ради которого пришел сюда.

Голос Люциана прозвучал неуверенно:

– А ты сам… травил кого-то из смертных, чтобы обзавестись подопечным?

Кай рассмеялся.

– Модао опять беспокоится, что я плохо поступаю с другими?

Люциан фыркнул. Не сказать, что демон ошибался.

– Я просто спросил, чтобы узнать тебя лучше.

– Ты ведь знаешь меня.

– Я знаю тебя прошлого, но нынешний ты отличаешься.

– Вот как? В хорошую или в плохую сторону?

– И в хорошую, и в плохую.

Темный принц снова хохотнул.

– Нужно было назвать тебя суйлан[3], а не модао, потому что ты неплохо выкручиваешься из любой ситуации. Но, чтобы ты знал, я никогда не пытался завести питомца-смертного. Покорность навевает на меня скуку.

После этих слов Люциан невольно выдохнул.

Интересно, если бы Кай сказал, что игрался со смертными, ни в грош их не ставя, как бы он отреагировал? Испытал отвращение? Осудил? Или подумал, что это нормально, учитывая пренебрежительность и происхождение темного принца? «В любом случае, хорошо, что владыка тьмы не опустился до таких развлечений», – подумал Люций, прежде чем выйти из-за ширмы.

Кай и стоявший рядом с ним владелец лавки сразу обратили взгляды на Люциана, оценивающе осматривая того с головы до пят.

Владыка Луны заказал новые клановые одежды из ткани, которая никогда не пачкалась и меняла цвет, узор и размер по воле хозяина. Вышитые поверх плотного материала руны только добавляли прочности, ценности и дороговизны. На нем была облегающая безрукавка с высоким воротом, закрывавшим горло; темно-серая туника до бедер и двухцветный халат с запахом, поверх которого был повязан украшенный рунами пояс. Такие же темно-серые штаны были заправлены в высокие темные сапоги до колена.

Люциану наряд шел. Кай и лавочник задержали на нем взгляды, несмотря на то, что это одеяние практически не отличалось от того, что владыка Луны носил каждый день.

– Простите, – обратился Люциан к лавочнику, – а у вас найдется атласная лента для волос?

– Конечно! Секунду. – Демон встрепенулся и поспешно покинул комнату.

Кай посмотрел на Люциана, всем своим видом говоря: «Опять ты со своей лентой», но промолчал. Видимо, понимал, что Люциан не смирится с распущенными волосами и рано или поздно соберет их в хвост.

– Вот, думаю, эта вам подойдет, – произнес лавочник, вернувшись в комнату с золотой лентой под цвет волос Люциана.

Приняв ленту, владыка Луны поблагодарил его. Он повернулся к зеркалу, поднял копну вьющихся волос и собрал их в высокий хвост, крепко перевязав.

«Так-то лучше», – решил Люций, глядя на свое отражение. С собранными волосами он был похож на воина куда больше, чем с распущенными.

– Ты же до этого носил серебряную ленту, – отметил Кай.

– Да, но золотая тоже подходит, верно?

Принц с задумчивым видом склонил голову набок.

– М-м… да, эта тоже подходит. – Его слова прозвучали как-то странно и не вызывали доверия, но Люциан не стал обращать на это внимания.

«Он просто вредничает», – уверенно подумал он.