Янтарная камера

Парень получил увесистую плюху в челюсть, полетел к заднему борту, треснулся затылком, тоскливо завыл. Конвоир отправился за ним, расшвыривая ногами обломки тары. Он схватил бедолагу за грудки, нанес еще пару тяжелых ударов.

Его коллеги тоже не бездействовали. Один из них бросился к худому мужчине и принялся пинать его. Тот закрывался руками и помалкивал, благодаря чему избиение скоро прекратилось.

Грузный увалень шагнул к Алексею, который вообще был не при делах. Тот успел среагировать, повалился на бок вдоль борта, закрыл голову руками. Конвоир пару раз с оттяжкой ударил его ногой по бедру. Боль разлетелась по телу, нижние конечности ломала судорога.

– С этим не усердствуй, Шаховский приказал, – проговорил напарник этого увальня, и тот оставил Алексея в покое.

– Что, сука, еще выступать будешь или заткнешь свою пасть? – осведомился конвоир у бедолаги по фамилии Гоняйло.

Тот не ответил, вздрагивал, отгородившись от мира руками.

Конвоир плюнул ему на голову и спрыгнул на землю. Остальные посыпались за ним. С протяжным воем захлопнулись створы, лязгнула накладная задвижка. Машина дернулась, затряслась.

«Вот ты и попал, майор, по самые помидоры, – подумал Алексей. – Приобрели тебя как дешевую рабочую силу. Для чего, интересно, она нужна?»

Догадка брезжила в его голове, но уверенности не было. Он уже устал бороться с болью. Откуда брались силы не умереть? Теплая куртка и штаны пока не давали ему загнуться от холода. Но стужа уже обосновалась в организме. Алексея постоянно тянуло в сон.

Когда он очнулся в следующий раз, машина стояла. Алексей вытянул шею, попытался высунуться в окно.

Дорогу пересекал шлагбаум. На обочине стояли две брезентовые палатки. Между ними под жестяным навесом горел огонь.

Службу на посту несли крупные мужчины в серо-бурых маскировочных куртках, с короткими автоматами то ли чешского, то ли израильского производства. Бриться и мыться они явно не любили.

Один приблизился к кабине со стороны водителя, проверил документы. Мужчины перекинулись парой слов. Постовой понятливо закивал, отдал бумаги водителю, поправил ремень автомата, сползающий с плеча. Он отступил, смерил взглядом машину, заметил физиономию Алексея в маленьком окне. Оскалились прокуренные зубы.

– Ого, вот так баклажан. Ты чего такой синенький, амиго, укачало? – Для завершения приветствия он выстрелил в Алексея указательным пальцем.

Хрустнул рычаг трансмиссии, машина тронулась.

Алексей оторвался от окна, сполз по стене на сырую мешковину. Он не мог долго находиться в вертикальном положении. Его снова трясло вместе с кузовом.

Гоняйло застонал, повалился лицом на мешковину, затих.

Алексей покосился влево. Жилистый тип оказался рядом, сидел, привалившись к стене, глаза его были полузакрыты. Но он, видимо, почувствовал взгляд и сам посмотрел на товарища по несчастью.

– Алексей Корнилов, – представился пленник. – Ты кто, приятель?

– Дед Пихто. – Мужик невесело усмехнулся. – Пехтин Владимир. – Распространяться о себе он, видимо, не любил. – Красиво тебя отделали, Алексей. Ты реально как баклажан. Рожи не видно, только синяк во все ворота. Не слабо ты замаскировался. – Он издал вялый смешок.

– Где мы, Пехтин?

– А ты не знаешь?

– Я даже не знаю, в какой мы области, – проскрипел Алексей. – Меня из Харькова везут вторые сутки.

– Серьезно? – удивился Пехтин. – Да ты у нас лягушка-путешественница, да? Ну и за каким хреном тебя везут сюда из Харькова?

– Не знаю. Конфликт вышел, я в милиции работаю. Начальство подставило, я его на взятке поймал. Дело сшили, сказали, что в изолятор повезут, а все едем и едем, конца не видно.

– Так ты мент? – Пехтин нахмурился.

– Да, в полиции работаю, – повторил Алексей, облизывая пересохшие губы. – Майор.

Идея возникла внезапно. Он решил прикинуться немного примороженным, словно не от мира сего. Не тупым, просто тормозом с замедленной умственной и физической реакцией. Результат контузии, сильного удара по голове. Такое случается. Напоминает последствия инсульта. К тому же сильно притворяться не придется. Алексей такой и есть.

– И где тебя так разукрасили?

– Не знаю. Подвал помню. Мордовороты из патрульной службы пинали. Я тоже одного по челюсти двинул. Вот и все.

– А ты точно не из этих?.. – Пехтин как-то неопределенно покрутил головой. – Не из сепаров?

– Нет, не из сепаров. – Алексей покачал головой, как механическая кукла. – Из полиции я, из Харькова. Нет у нас сепаров, давно всех повыгоняли.

– Сочувствую. Досталось тебе, – пробормотал сосед.

– Где мы, Пехтин? – повторил Алексей начальный вопрос.

– Ровненская область, дружище, Полевский район, до границы с бульбашами километров семьдесят или меньше. Это уже Полесье. Проехали Ростополь, впереди Дубры. Поселок такой. – Он кивнул на подрагивающего Гоняйло. – Нас с Валькой из Городицы везут, мы там работали копателями. Тебя тоже в Городице подсадили.

– Везут-то куда?

– Да уже, считай, привезли. Дубринские леса через Корынь, на другой стороне от поселка. Там тоже прииски, уйма народа работает.