Янтарная комната

— Вас, господин оберштурмфюрер, назвал голубем с большим хвостом…

— Гмм-м, — удивился Хенке. — Да, он и впрямь заговаривается.

Гестаповец еще раз внимательно посмотрел на Кузьмича. Тот опять уже был спокоен.

— Хватит ему вопросов! — решил Хенке и приказал конвоирам: — Отведите его обратно в камеру и приведите… — Хенке посмотрел в бумажку, заранее приготовленную ему переводчиком, который возился со всеми отобранными документами, — …приведите сюда Муратова!

Хенке извлек из шкафа зловещую фигурку палача-Гитлера и поставил на стол, рассматривая ее со всех сторон.

Ввели Муратова. Голову он держал гордо и смотрел прямо, но был бледен. Встретивший его свирепый взгляд гестаповца не предвещал ничего хорошего.

Вошел переводчик и стал у стола. Ганс поспешно вышел.

— Это твоя работа? — мрачно спросил Хенке.

— Да. Это сделал я. — Женя понимал, что вряд ли уже вернется к товарищам. Было жутко… Сердце тоскливо щемило…

Однако заняться Муратовым Хенке не смог. Дверь распахнулась, и в комнату шумно вошел командир подводной лодки, лейтенант Густав Рейнер.

Он только что вернулся из похода. Пришлось ему пережить тяжелые минуты. Глубинная бомба советского сторожевика, охранявшего караван, повредила центральный отсек, и подлодка с большим трудом добралась до острова.

От радости, что он остался в живых, лейтенант Рейнер уже с утра нагрузился вином и сейчас был навеселе. Он тяжело прошел до середины комнаты и осмотрелся.

— Ты все еще возишься с русскими свиньями? — обратился он к Хенке. — Рубить им головы! Вешать! Стрелять! Жечь!.. Никакой пощады! За один только Сталинград их надо давить и давить! — Рейнер уставился на Муратова и начал медленно расстегивать кобуру. — Русский?!. Его я сейчас пристрелю, чтобы тебе не задерживаться с ним. Ты мне срочно нужен… Э-э-э!.. А это что у тебя?..

Рейнер оставил кобуру в покое, подошел к столу, взял фигурку Гитлера и стал ее рассматривать.

— Прекрасная работа! Вот истинный фюрер!.. Великолепно!..

Он прочел внизу русскую надпись тушью «Путь к господству» и еще более восхитился:

— Замечательно схвачено, в чем наша сила! Именно только этим путем и придем мы к победе! Через кровавое истребление всех, кто мешает нам!.. Кто это сделал?

Хенке молча кивнул на Муратова.

Рейнер недоверчиво глянул на стоявшего между конвоирами юношу и, обращаясь к Хенке, воскликнул:

— Ты его пока не трогай! Сначала он вылепит меня, как и фюрера. А потом я поупражняюсь на нем в стрельбе из пистолета. Ну, поехали!

Хенке стоял в раздумье. Ему надоели ничего не дающие допросы гражданских пленных. Возиться с ними не было смысла. Всем им — один и тот же путь: работать до истощения и — в яму!.. И Хенке решил:

— Ганс! Отведи этого обратно в камеру!

В кабинет вошел помощник Хенке — унтерштурмфюрер Штурц. Хенке коротко переговорил с ним, затем вызвал дежурного по канцелярии и приказал:

— Напиши направление, вызови конвой и всех новичков-русских отправь в славянский сектор.

— Слушаюсь, господин оберштурмфюрер! А как быть с теми, которые в карцере?

— Ученого оставить, а старика-капитана — вместе со всеми в лагерь!

— Слушаюсь!

— Да, еще одно! — Хенке глянул в бумажку. — Борщенко тоже задержать до моего возвращения. Он мне еще понадобится.

И Хенке вместе с покачивающимся Рейнером вышли из комнаты.

У подъезда их ожидала машина.

ОСТРОВ ИСТРЕБЛЕНИЯ

Если бы остров не был вечно затянут низкими тучами и туманом и была бы возможность осмотреть его сверху, двигаясь с юга на север, то прежде всего можно было бы увидеть бухту, закрытую скалами со всех сторон, превращенную в удобную гавань.

Справа от бухты, на мысе, образующем юго-восточный угол острова, торчали мачты радиостанции и метеорологические вышки. Слева, между скал, в двух соседних глухих ущельях теснились бараки лагеря заключенных — военнопленных и антифашистов; в одном ущелье были «славяне», в другом — «западники».

Севернее бухты, на расстоянии немногим более километра, в глубине острова, в окружении скал, в небольшой долине размещался так называемый Центр — управление островом и всеми работами на нем. Здесь, в левой половине долины, были канцелярии начальника острова — штандартенфюрера Реттгера, комендатура гестапо и каземат. В правой половине — столовая, казарма для охранников Центра и госпиталь. В стороне, у самого входа в долину (со стороны гавани), приютился у скалы телефонный коммутатор.

Еще выше на север, в двух километрах от Центра, за скалами и сопками, в другой долине находились казармы эсэсовских команд, обеспечивавших охрану всего острова, обоих секторов лагеря заключенных, строительства и наблюдение за дорогами острова.

Главная дорога острова напоминала треугольник, основание которого проходило по южной окраине острова, между Центром и гаванью, а стороны, поднимаясь на север, соединялись вершинами у эсэсовских казарм. От казарм шла еще одна дорога. Она, по кратчайшему расстоянию, через ущелье, опускалась к Центру, а оттуда, пересекая основание дорожного треугольника, — к бухте.