Янтарная комната

— Американское тоже, — немного обиженно произнес Сильверман. — Но ни ваши власти, ни наши не волшебники и не смогут вернуть Янтарную комнату. — Сильверман наклонился вперёд. — Да и что вы хотите найти в Меркерсе? Там ничего нет, шахты пусты. Три грузовика исчезли в Альсфельде. В Гессене.

— В Альсфельде… — протянул Вахтер. — Это совершенно новый след. О Гессене никто не говорил. Все теоретические пути перемещения двадцати ящиков из Рейнхардбрунна указывали на Геттинген, Западную Саксонию или Мекленбург (где Янтарная комната была бы поближе к Берлину) и на южное направление, прежде всего на «Альпийскую крепость» и на Австрию. Но Гессен никто не предполагал. — Таким образом, появился ещё один след...

— Называйте, как хотите. Поиски велись там несколько недель.

— Могло случиться так, что ящики из Альсфельда увезли дальше на юг или северо-запад?

— Всё может быть, — пожал плечами Сильверман. — Мир велик, но чует мое сердце, Янтарная комната где-то здесь, в Германии.

— Тогда мы её найдём! — с полной уверенностью сказал Вахтер. — Капитан Сильверман, мы можем заниматься поисками вместе?

— Я сам хотел это предложить. — Сильверман поднялся со стула. — Я займусь поисками, когда уволюсь из УСС и армии. Нужно дождаться ответа из Вашингтона. — Он махнул в сторону окна, на парк замка Кисснайм. — Не хотите подождать меня здесь? В замке достаточно места. Разве здесь не прекрасно? Зальцбург по ту сторону крепости, панорама с видом на горы, озёра Зальцкаммергута у порога. Я бы с удовольствием здесь поселился. Вы знаете, что я немецкий еврей?

— Догадался, капитан.

— Двенадцать лет я тосковал по Германии. По кошмарной Германии! Четырнадцать моих родственников погибли в Бухенвальде, Флоссенбюрге и Маутхаузене. Их застрелили, замучили до смерти, отравили в газовых камерах, использовали как подопытных в медицинских исследованиях. И всё же я тосковал, представляете?

— Да. Яночка и я … мы тоже тоскуем по Пушкину, но только с Янтарной комнатой.

— Возможно, я и правда останусь здесь, в Австрии. Может, пригожусь здесь, в Зальцбурге, как искусствовед. Здесь каждый камень дышит искусством. — Сильверман покачал головой и с грустью улыбнулся. — Планы… Только что закончилась самая страшная война всех времён, а мы уже строим планы. Планы. Что готовит будущее, господин Вахтер?

— У меня есть только одна цель: Янтарная комната.

— Даже если вы из-за этого превратитесь в вечного скитальца?

— Даже если так, капитан, — сказал Вахтер почти торжественно. — На всё воля Божья!

Увольнение капитана Сильвермана затянулось. Так просто из секретной службы уйти невозможно, в особенности потому, что Сильверман слишком много знал и возглавлял спецподразделение «Орион», разыскивающее произведения искусства и культурного наследия Германской империи. Он также возглавлял тайное подразделение «Т», которое после анализа секретных докладов, разыскивало не только спрятанные сокровища, архивы и библиотеки, но и скрывающихся под чужими именами военных преступников. Разве подобный человек может уйти вот так просто?

Капитана Сильвермана вызвали в Вашингтон. Третьего августа он улетел в Америку. Как сообщали — чтобы отчитаться. Но он-то знал, что для допроса. Вахтер и Яна пробыли в замке Киссхайм до июля. Они двинулись на стареньком «Адлере» в сторону границы американской и советской зон по автобану Мюнхен–Берлин, который так любил Гитлер, и на американском посту предъявили паспорта. Лейтенант кивнул, с американской небрежностью бросил короткий взгляд на фото в паспортах, сравнивая их с людьми, и освободил дорогу.

На советской стороне они сначала вызвали недоверие, особенно когда Яна воскликнула по-русски: «Здравствуйте, товарищи!» Их привели в кабинет, где молодой старший лейтенант сидел перед радиоприёмником и благоговейно слушал арию из оперы «Евгений Онегин». Лейтенант неохотно приглушил звук. Следующей шла увертюра к опере «Руслан и Людмила».

— Откуда? Куда? — неприветливо спросил он.

— Из Зальцбурга в Берлин, товарищ старший лейтенант, — ответил Вахтер по-русски.

— Зачем?

— Вот, прочитайте…

Вахтер развернул бумагу на четырёх языках и положил её на стол перед офицером. Подействовал документ поразительно. Старший лейтенант быстро взглянул на множество печатей, сразу же выключил радио, с удивлением уставился на Вахтера и Яна и склонился над документом. Сработала чудодейственная сила печатей. Чем больше печатей на бумаге, тем уважительнее относятся к ней русские. Каждое учреждение ставит свою печать, и чем их больше, тем значительнее предъявитель.

— Добро пожаловать, товарищи, — произнёс старший лейтенант, прочитав документ. — Конечно, вы можете передвигаться свободно, куда пожелаете. Вы ищете Янтарную комнату? Я слышал о ней. В армейской газете было написано, что её украли фашисты. Но собаки украли не всё, правда, товарищи? Мы ведь её вернем?

— Трудно сказать. — Вахтер взял документ, сложил его и убрал в карман. — Мы можем ехать дальше?

— Куда хотите, товарищи. — Старший лейтенант по-юношески рассмеялся. — Отсюда хоть до самой Сибири.