Янтарные слезы Феникса (СИ)

Нет, не бить врага на поражение, как приличествует доблестному воину, отправившемуся отведать всяческих тягот и препятствий, которые спустя много лет (если воину повезет) будут не только пылиться в памяти, но и вполне требовательно о себе напоминать ломотой суставов и вечно ноющей, отмороженной в свое время поясницей. Так вот в этой конкретной ситуации молодой мужчина собирался поступить, куда как не геройски, зато умнее — и стал петлять, словно заправский заяц, вгоняемый такой прытью противника в легкий ступор. Он, признаться, и сам удивился, сумев развить столь завидную скорость, при таких неприглядных обстоятельствах. Небось, именно последние, и помогли некроманту с задачей справиться.

Волки до этого усиленно делающие то же самое, дабы рассредоточить внимание духа, так же на несколько секунд зависли. На их разумных мордах вполне понятно читалось — и зачем нас собственно с собой звали? Вон, как чернушник резво рассекает снег. Сели бы к нему на хребтину, мигом бы домчал.

Что подумал Чар, для всех осталось тайной. Поскольку полукровка, воспользовавшись шумихой и дезориентацией духов, перевоплотился обратно в человека и, перехватив по удобней свой меч, вонзил его в крованэ.

Удар был метким, и к счастью для Чарчера, достаточно сильным, дабы угодив в пластину врага, разбить ее.

Принц так и застыл, пораженно глядя, как один из невероятно могущественных существ леса, медленно и не менее удивленно касается проломленной грудины. Неестественно голубые глаза духа зимы яростно суживаются, лапа, более напоминающая обледенелую елочную ветвь, заносится для очередного удара… Но крованэ не успевает довершить начатое, и с неприятным скрежетом разлетается на осколки, будто ледяная фигура, в основании которой оказался скол.

Если бы третьего рандийского принца не сбил с ног один из туманных волков за мгновение оказавшийся рядом, замешкавшийся от шока парень, сейчас напоминал подушечку для швейных мелочей. Ибо напоследок противник все же подгадил, и, развоплотившись, рассыпался острыми ледяными иглами, которые на себя приняла не уязвимая человеческая кожа, а дебелая шкура серого спасителя.

От резкого падения у Чара выбило весь воздух из легких, но это не помешало ему отметить, как болезненно тявкнул, разлегшийся на нем волк. Тому досталось, хоть и не очень. Однако пробитое ухо, заполучившее столь необычное украшение, в виде смертельно-заточенной сосульки, несколько смазывало триумф победы…

— Я перед тобой в долгу, — благодарно просипел эльфооборотень.

На что заскуливший было мохнатый друг, зыркнул на принца насмешливо и вскочив, отпрыгнув от разлегшегося звездочкой парня на несколько шагов.

А в голову Чарчера вдруг пришла абсурднейшая мысль, о которой и рассказать кому бы то ни было стыдно — до чего же все-таки небо над головой живописное… Ангела, что ли сделать?

Продлилась слабость меньше секунды, и полукровка, перекатившись на живот, быстро подскочил на ноги, вновь готовясь крушить так не вовремя обозлившихся на них духов.

В тоже время у другого Сейхери, более, так сказать — чистокровного, дела шли, а если точнее, то неслись, не так успешно. Ректор со всем отчаяньем осознавал, что до нимфида доберется вторым, не успев остановить разъяренного ледяного мстителя. Но в следующие мгновение, эльф и подавно застыл в обалдении, не ожидав узреть столь радикально меняющиеся события…

А все дело в том, что к месту событий он домчался и вовсе третий. Правда, и крованэ не смог поплатиться с обидчиком. Ему помешала появившаяся из неоткуда кошка. Причем, огненная. И смутно знакомая…

Красавица, вмиг приобретя размеры, коим позавидовал бы и Чар, прибывая в ипостаси барса, угрожающе выгнула спину, полностью загораживая собой радужноресницего, и зашипела, опаляя жаром дыхания присмиревшего духа. Видимо, тот тоже совершенно не ожидал такой подлянки. Цель ведь была так близка.

Волин, сраженный красотой элементаля и смутными догадками, даже споткнулся, неотрывно глазея на противостояние: огня и льда. Последнего здесь оказалось во стократ больше, но судя по уверенности, с которой держалась пламенная хищница, имела она это обстоятельство в виду.

Крованэ это тоже понял, оттого решил прибегнуть к переговорам. До тонкого эльфийского слуха вскоре донеслось едва разборчивое восклицание, словно не речь, а ветра шум:

— Это наша добыча, — наверное, если бы буря могла говорить, то именно таким голосом и вещала.

Кошка на сие заявление ничего не ответила. Только зрачки до этого тонкие и, казалось бы, ломкие, заполнили собой все пространство глаз, будто бы вознамерились поглотить противника своей тьмой.

Даже находившегося поодаль мужчину проняло.

А через мгновение Вол понял, что ошибался. Потому как огненная красавица молчаливо, но явно дала знать, духу о том, что он не прав. Ибо тот, резко завертелся волчком, поднимая вокруг себя шлейф ветра и снега, словно собирая личную армию верноподданных, и заговорил куда угрожающе и эмоциональней: