Янтарный меч 2 Пыльное королевство (ЛП)

Где наши победы?

Где наши слава и честь?

Ответом прилетел указ, гласивший, что Бучче более не является частью ауинского королевства, а помощи не будет.

Дальше – только тишина, которую прорезал голос. Ответ на крики о помощи.

Пламя, разогнавшее тьму, в крепости Риэдон.

Огромная группа повстанцев и беженцев прорвалась сквозь осаду Медеса и Ладиоса и всего за ночь ловко обошла силы правой руки Инкирста, Бледного Рыцаря Эбдона, в итоге прикончив его. К тому времени,

когда смельчаки появились у ворот Бругласа, история уже превратилась в легенду.

Шли они под предводительством человека по имени Лето, Красный Бронзовый Дракон.

Любопытство жителей Бругласа нарастало, превращаясь в шумиху: все

хотели знать, кто же это такой. По южному региону расходились слухи, постепенно дойдя и до севера, и до ушей знати в столице, и многие жители

континента гадали, кто это такой.

Предполагалось, что этот человек совершил чудо.

И вот сейчас генерал немертвых Кабиас-Потрошитель, возглавлявший атаку на крепость Риэдон и присутствовавший при всех событиях лично, озвучил свою правду. За Лето стоял кто-то другой, и этот - кто-то другой -

возглавил исход беженцев. Замогильный голос Кабиаса полнился торжеством

и ожиданием, пламя в глазницах дико пылало, но в его взгляде читалось уважение к противнику.

Брэндель понимал: нужды продолжать лгать всем эти мужчинам и женщинам перед ним не было.

Все взгляды устремились на неподвижно и тихо стоявшего молодого человека, и все задавались одним вопросом – почему он предпочел остаться

в тени. Почему позволил говорить за себя Кабиасу, хотя тот подвиг покрыл бы славой его имя?

Они не понимали, зачем отвергать честь и славу, да и откуда взялась смелость возглавить беженцев и вывести из осады всех, когда намного проще было сбежать самому?

Единственной ответной реакцией центра всеобщего внимания на открывшуюся правду была легкая тень улыбки на лице, не похожая ни на отрицание, ни на признание.

Некоторые лишь с усилием сглотнули, немногие крепко схватились за оружие, а остальные глубоко вдохнули, задержав дыхание.

Ни слава, ни репутация не имели для него значения, что только подпитывало ореол таинственности вокруг этого молодого человека.

Да кто же такой этот юноша? - оставалось единственной мыслью его сторонников.

А молчание на поле боя длилось и длилось, прерываемое только звуками битвы Медиссы с Походным Палачом.

Брэндель

Ну и какого, ? На меня что теперь, нацелились высшие эшелоны армии Мадара?!! – проорал Брэндель про себя. Он не знал, о чем думают окружающие, но ответить на раскрытую правду было непросто. Показавшаяся в

итоге полуулыбка была призвана замаскировать смущение.

Корнелиус, чего ждешь? – выкрикнул он после паузы.

Наемники застыли, не в силах прийти в себя.

Медисса атаковала противника по левому флангу, мчась на единороге

со скоростью стрелы и целясь копьем прямо в грудь Палачу. В рядах солдат городского гарнизона нарастали паника и смятение: гигантский скелет от полученного удара упал прямо в середину их строя, заставляя рассыпаться по сторонам и отступить еще дальше.

Кабиас понимал, что солдатам Гродэна не под силу тягаться с наемниками. Первые работали за деньги, вторые – жаждали мести и крови. Слишком велика разница в мотивах: предсказать исход такой битвы не составляло труда.

Внешняя оборона города была сдана, пришлось отступить к внутренним воротам и оборонять уже их, для этого же здесь находился и Кабиас.

Численность немертвых в городе была ограничена, и командиру немертвых приходилось сосредотачивать силы в наиболее важных областях.

Знал об этом и Брэндель. Знакомый с тактиками Ауина и Мадара, он был готов сразиться по правилам и тех, и других. Он не позволит солдатам

Гродэна отступить во внутренний город, чтобы восстановить укрепления и вернуться к обороне.

Несмотря на беспокойство, вызванное словами Кабиаса, он все же видел его планы насквозь и был готов.

Двое неподвижно стояли лицом к лицу.