Янтарный плен

Предложения заняться сексом на ветке дерева, под музыкальные композиции, состоящие из матерных слов, в самой грязной подворотне, или пока я во всё горло буду декламировать стихи об ужасах войны воспринимались с потрясающим моё воображение энтузиазмом. Даже заверения, что я лучший фоторедактор на белом свете, не помогали ни грамма.

И каждый отказ от абсолютно идентичных предложений наталкивался на стену одного и того же вопроса.

— Почему?

И я честно пыталась на него ответить. Наставить этих людей на путь истинный. Но любые мои аргументы разбивались о совершенно абсурдные и одинаково безвыходные контраргументы. Причём работавшие в одну сторону.

Например, если мы жили в разных городах, то «надо будет — приедешь!». И подробный рассказ: как мне найти в интернете экспресс, на котором добраться.

И это было ещё не самое худшее. Дальше на меня понеслись потоки информации, как свобода выбора портит людей, и что мы все на сайтах знакомств, проходим мимо своего счастья. А ведь именно это счастье в мужском обличии сейчас нам и пишет. И счастье это предпочло бы, чтобы это у него была свобода выбора, а не у нас. И оно (счастье) с положением вещей, где выбирают его, а не оно, категорически не согласно! Вот и приходится нам объяснять, какие мы умом обделённые и не расторопные!

Люди, у которых на фотках были машины и часы… Ну, видимо, потому, что у них есть машины и часы… Считали своим долгом устроить мне натуральный допрос с пристрастием. Только что лампой в лицо не светили и детектор лжи не подключали. А выяснить следовало вот что: а не шлюха ли я часом… Не самый увлекательный вид досуга, зайдя в чат с порога начинать оправдываться. «Простите, господин полицейский, нету у меня татуировок, да не беру я денег у мужчин за интим-услуги, а фотка в купальнике в совершенно другой соц. сети, не призвана продать, то что на ней изображено.

Бывало и наоборот. То есть желающие меня приобрести тоже имелись в большом количестве.

А некоторые писали настоящие любовные романы с моим и человека на фото участием. Причём за любым: «Здорово», «да у тебя талант!», «какой ты молодец» следовала ещё тонна, о ужас! Набираемая вручную!

Не сказать, чтобы все первобытные самцы были абсолютными буйно-помешанными питекантропами. Разумные люди среди них тоже попадались. Только вот и те не далеко ушли от своих собратьев.

Тесты на сообразительность оказались не многим лучше тестов на анти-шлюшие.

Как только выяснялось, что я не знаю имя третьего барабанщика, обсуждаемой группы, предпочитаю импрессионизм классицизму, или не дай бог перепутаю «эскападу» с «экзальтацией» (хотя я до сих пор не до конца понимаю в чём разница), мне ставился неутешительный медицинский диагноз об отсталости в умственном развитии.

А если музей с идентичным названием, посмел находиться в нескольких городах одновременно, я обязана была предвидеть, что мой куратор говорил о главном музее, а остальные не считаются. В противном случае я могла прослыть невежественной… как не сложно догадаться кем… ну конечно же! Шлюхой! Которая, впрочем, вполне годится, для прямых обязанностей.

Особое удовольствие мне доставляли индивидуумы, которые сразу начинали разговор с оскорблений. Мол «жопа у тебя толстая, ноги кривые, рожа как перепелиное яйцо, но я-то красавчик, до тебя, так и быть снизойду». Удовольствие было весьма извращённым, ибо стоило только упомянуть о собственных недостатках недосягаемых для меня мужчин, как волны нескончаемой боли выливались в душещипательные монологи, несколько напоминавшие по структуре: «а ты… а ты… а сама ты такая! вот ты кто!». Казалось, на том конце разговора кто-то натурально рыдает.

Были и полностью пустые диалоги. Тогда начинала работать печатным бульдозером.

Я устроила суровый мозговой штурм, на тему, как продолжать разговор после закрытой фразы. Но это не помогало. После пяти попыток я тоже отвечала пару раз «ясно» и «хорошо». А на следовавшее за этим «Давай встретимся?» — решительное «нет».

Потом, как честный человек, стала предупреждать, что выхожу из чата. С неизменным «Почему?» и аргументами, о срочной необходимости отказаться от этого решения.

Вообще все мои попытки выяснить, чем отличается этот человек от миллиона таких же, сводились к одной исчерпывающей фразе: «давай я объясню, как тебе сделать так, чтоб мне было удобно».

Особенный тупик вызывал у меня вопрос: «чем занимаешься?». Что значит, чем? Тебе пишу.

Некоторые предлагали сразу встретиться, не общаясь. Обычно те, кто старше меня.

Не то чтобы удачных свиданий не было совсем. Иногда мне казалось, что я влюбилась. Но после сильных ощущений эмоциональные качели с той же силой отбрасывали меня в депрессию. А плохо всё кончалось всегда. Особенно когда выяснялось, что к интиму я переходить не спешу.

Читала я и некоторые самоучители по знакомствам в интернете. Но быстро поняла, что не могу относиться к парням ни как к животным, ни как к роботам, ни как к мебели.

Я же продолжала верить, что все люди разные и все личности. Просто каждому нужна возможность проявить и выразить лучшее, что в нём есть.