Янтарный свет: ...ПРАВО..

— Никакого жульничества, — хмыкнул Руди. — Только точный расчет.

— Какого чёрта вообще происходит? — недовольно проворчал паладин и, притянув к себе девушку, крепко обнял.

Та изначально была настроена треснуть ему между ног, но быстро успокоилась.

— Что происходит? Происходит то, чего я до сих пор понять не могу, — задумчиво ответил Ларс, сидевший в своем кресле. На коленях у него примостилось сразу две довольные девушки. — По всем параметрам мы должны были поднять очень сложную и автономную нежить, а по факту…

— Что? — нахмурился Гош.

— По факту мы умудрились Руди воскресить, — хмыкнул Снек.

Гош нахмурился и поднялся с дивана. Осмотрев собравшуюся толпу из молодых поклонниц отрекшегося мага и своего старого друга, он спросил:

— В смысле воскресить?

— В прямом, — кивнул воришка. — Я теперь в труп от использования силы не превращаюсь.

— Так ты теперь помереть можешь? — задумчиво спросил паладин.

— И иметь детей, — кивнула Улья и, заметив, что на неё все смотрят, внезапно смутилась. — Я еще не проверяла, но если он уже не нежить, то по идее…

— А почему бы и нет? — пожал плечами Снек. — Сразу как война закончится… И университет еще закончить надо…

— Главное окончательно его не разнести, — хохотнул Руди.

Внезапно Снек и Гош дернулись.

Паладин взглянул на старого друга и понял, что не он внезапно почувствовал то, что уже успел подзабыть.

— Этого не может быть, — осторожно произнёс он.

— Если только… — произнес клирик и тут же вскочил на ноги.

— Что происходит? — хмурясь, спросил Ари.

— Сердце… — сглотнул Гош.

— Сердце ордена снова бьётся, — закончил за него Снек.

* * *

— Ну, мы, по крайней мере, пытались, — усмехнулся престарелый клирик с огромной лысиной на голове.

Он сидел на бревне посреди небольшой опушки. В центре горел костер, а вокруг него сидело около десятка человек.

— Свадийцы отрезали тракт, — подал голос мужчина в доспехах. — Да, и по-честному… не сделаем мы погоды в этой войне.

— Никогда не стоит опускать руки, — пробормотал молодой клирик. — Еще не всё потеряно.

Он поднял взгляд от огня и взглянул на клирика, сидящего на бревне.

— У нас все равно нет другого пути, так, Некс?

— Это так, — кивнул клирик. — В Свадии нас сразу же отправят в подземелья инквизиции. Бравийцы тоже долго думать не будут и отдадут нас им же. У нас один путь — в Дракар.

— Нас осталось всего сотня. Тех, кто решил уйти в Дракар. Мы разбились на малые группы, и я уверен, что к столице дойдут, даст Всевышний, половина, — паладин вздохнул и, подхватив ветку, принялся ворошить ею угли в костре, стараясь сгрести их поближе к центру. — Нет, я не говорю, что стоит повернуть назад или разойтись кто куда. Просто… Просто надежды, что мы сможем создать новое сердце ордена… да и вообще выжить в этой войне, почти нет.

— Знаешь, — задумчиво пробормотал Некс и поднял взгляд к темнеющему небу, на горизонте которого был малиновый закат. — Когда я решился пробиваться к Дракару, я не мечтал о воссоздании ордена. Да и о победе в этой войне на их стороне тоже не думал. Знаешь, о чём я тогда думал?

— О чём?

— О том, что я хочу сам выбирать: как и за что умирать, — ответил клирик и опустил взгляд на паладина. — Умирать от старости и до конца своих дней служить инквизиции я не намерен. Не хочу, не имею права и не буду.

Паладин опустил взгляд на угли и кивнул.

— Редко, когда предоставляется такой шанс, — поддержал его молодой клирик. — Где и как умирать…

Повисла пауза, во время которой каждый задумался о своем.

Членов ордена, решивших покинуть инквизицию, оказалось немного. Среди клириков и паладинов Янтарного ордена были и те, что остались на своих местах, боясь преследования. Многие из них понятия не имели, что где-то в Дракаре живут своей волей и своим умом члены отряда Дубовой лозы. Многих отправили на край Свадии, и они даже не подозревали о том, что происходит тут, на границе Дракара. Но были и те, что предали свою веру, потеряв часть силы.

— Как думаете, они выжили? Там, возле Люпа? — подала голос молчаливая девушка, сидевшая обняв колени. — Говорят, там был настоящий ужас.

— Я слышал, там была сильнейшая индукция, — задумчиво произнёс паладин. — Не знаю, кто её спровоцировал, но… До того, как это произошло…

— Там стены оплавило, — вздохнул Некс. — Стены крепости в один сплошной камень превратились, но… как бы там ни было… Я верю, что с ними всё хорошо. Они и не в таких передрягах бывали.

Снова повисла тишина, во время которой каждый задумался о своём.

Солнце окончательно спряталось за горизонт. На лес надвигались сумерки, и тепло от костра на фоне похолодания стало ощущаться ярче. Народ зашевелился, начав застилать спальники. Кто-то молча поднялся, чтобы отправиться в лес, чтобы набрать ещё дров, но в этот момент все одновременно встрепенулись.

Каждый повернул голову на восток.

Паладин, вставший на ноги с веткой в руках, выронил её.

Единственная девушка в группе начала тихо и безмолвно плакать.

Каждый член ордена слышал, как ударило в первый раз сердце Янтарного ордена.

Кто-то улыбался, кто-то замер в страхе, что сейчас звук оборвётся.

Слышались всхлипы.

Чей-то тихий шепот молитвы.