Январские ландыши

Бойко, считая себя профессионалкой в откупоривании игристых вин, сразу взяла инициативу в свои руки. Расчехлив от фольги мюзле, «профессионалка» на секунду отвлеклась, переведя взгляд на телевизор.

– Осторожно! – взвизгнула Чернова, заметив пробку, нацеленную ей точно в лоб.

– А? – очнулась Бойко, машинально развязав проволоку и направив дуло бутыли в потолок.

Раздался радостный хлопок. Пробка, словно пушечное ядро, взмыла ввысь, точно угодив в единственную лампочку хрустальной люстры, висящей посреди гостиной. Синхронно раздался второй хлопок, позвонче: взорвалась подбитая лампа, разбрасывая по комнате сноп искр и осколки стекла. В квартире воцарилась темень.

Послышался отборный мат: профессионал по откупориванию бутылок облила себя пенистым напитком:

– … Ёкарный лимонад! Ландыш, так оно у тебя тёплое было. Тащи свечи!

Оставшиеся две подружки хранили скорбное молчание, понимая, что доверять темпераментной женщине столь тонкий процесс открывания бутылок ой как не стоило. С таким же успехом можно было дать школьнику коробку петард и запереть его на балконе.

– Бойко, от тебя одни убытки, – заворчала Ландышева, притащившая с кухни горящую декоративную свечу. – В прошлый раз ты села в аквариум, два года назад в «Оливье» добавила кайенского перца…

– Знаешь, Ландыш, как говорят: кто старое помянет…

– Слушайте, девчонки, может мне Сашке позвонить? – спросила Чернова, когда девушки слегка ликвидировали последствия меткого выстрела и выпили из ополовиненной бутыли шампанского.

– А что, по-моему, хорошо сидим! Романтично, при свечах, – оптимизм Бойко был безграничен. – Хотя телека нет, грустно. Там, наверно, пробки выбило, пойду включу!

– Так, Бойко, я тебе сейчас самой пробки выбью, сиди спокойно, – Ландышева взяла в руки сотовый. – Я сама сейчас позвоню, кому надо.

Девушки загадочно примолкли: какому-такому электрику собралась звонить хозяйка.

– Алло, Петь, привет, с Новым годом тебя! – в голосе Леночки была целая цистерна елейного масла. – Давно не виделись…

Подружки разочарованно выдохнули. Вся история взаимоотношений любимой подруги и её собеседника им была доподлинно известна.

После недолгого разговора стало ясно, что спаситель Пётр примчится через полчаса. На деле же «скорая помощь» в виде рукастого мужчины явилась даже ещё быстрее.

Петя Власов работал обыкновенным водителем грузовой «Газели», и починить что-то по дому рукастому мужчине было сущим пустяком. Со своей женой этот простой рыжеволосый мужчина давно развёлся, а с Леной Ландышевой пару лет назад пытался завести роман, они даже с годик вместе жили, но – безуспешно. И сейчас он был для Ландышевой чем-то вроде палочки-выручалочки на все случаи жизни. То есть был просто другом.

Власов успел по пути купить для хозяйки букет из трёх белых роз и явился, словно на свидание, в отутюженных брюках и белой рубашке.

Когда с электрическими проблемами было покончено, Петру предложили присесть за стол. Он подолгу рассматривал Ландышеву, и было заметно, что он к ней до сих пор был неравнодушен. Елена отводила взгляд, стараясь не замечать потуг давнего ухажёра. Ей вообще не хотелось два раза входить в одну и ту же реку, тем более, что река была нисколько не любимая.

– Что-то ты, Петь, не ешь ничего, угощайся, – проявила заботу в адрес мужчины за столом Бойко. – Ландыш, налей мужчине водки, не будет же он шампанское хлебать?

– Спасибо, девчонки-кнопочки, – Пётр, несмотря на то, что был мужчиной хорошо за 40, часто краснел, как пионер на совете школьной дружины. – Я ведь за рулём.

– Замечательно, Петь, – сказала наглая Ландышева. – Значит, и кнопочек по домам развезёшь?

– Да-да, конечно, мне же не трудно.

Пётр скромно посасывал чай из блюдечка и клевал любимый медовый тортик. Костистыми руками водителя грузовика он нервно мял бумажную салфетку: вся ситуация для него была очень волнительна. Уже месяца два от любимой Леночки не было ни слуху, ни духу – а сейчас она его пригласила к себе на чай. Всё это произошло, конечно, совершенно спонтанно, но было для него очень приятно, хотя в глубине души он понимал, что не будь он мастером на все руки, то сейчас бы сидел дома с пожилыми родителями.

– Ну что, девчонки, прекрасно посидели, – допив чай с тортом, Бойко хлопнула себя по ляжкам. – Ещё бы поплясать. Ландыш, как ты смотришь на то, чтобы смотаться сейчас в какой-нибудь клуб – калории растрясти? Пётр, поддержите нас?

– Калории растрясти? – Ландышева усмехнулась. – Твою бы энергию, да в мирное русло. Можешь остаться, и принять участие в помывке посуды, а заодно палас пропылесосить – там наверняка стёкла остались после твоих упражнений с шампанским.

– Лена, – Пётр вкрадчиво обратился к Бойко, потирая рыжую бородку. – Сегодня же 1 января, клубы вряд ли не работают.

– Понятно! – ответила нереализованная танцовщица. – Черныш, давай собирайся, оставим в покое этих скучных людей. Пойдём с тобой и напьёмся на центральной площади у городской ёлки. – И пропела: Ах, у ели, ах у ели мы с тобой в глаза смотрели…

Чернова стала вылезать из-за стола. Пётр тоже засобирался.