Январские ночи

Все знали, что домой Землячка ходит пешком.

Все же кто-то спросил:

- На конный двор не позвонить?

- Нет, нет, - отозвалась Землячка. - Я доберусь...

Перечить ей не полагалось.

Ветерок с присвистом несся по заснеженной Полянке. Возле райкома горел фонарь, единственный на всю улицу. Мороз сразу дал себя чувствовать. Землячка поежилась, спустилась по ступенькам с крыльца, сделала несколько шагов, все же добираться пешком до Лубянки не очень-то хотелось.

На углу, сгорбившись, неподвижно сидел на козлах санок извозчик.

- Извозчик! - негромко позвала Землячка.

Тот встрепенулся, дернул вожжами.

- Пожалте. Куды надоть?

- На Лубянку.

Села в санки, запахнула полость.

- Побыстрей, - сказала она. - Тороплюсь.

- Эх, барыня, куды нам торопиться? - наставительно отвечал извозчик, стегнув, однако, лошаденку вожжами. - Трог-гай!..

Она опять ушла в свои мысли, возвращаясь к человеку, которого только что лишилась, - лишилась она, лишились партия, страна, Россия, весь мир...

За долгие годы совместной борьбы, бесконечных тревог и жестоких испытаний она убедилась, какой это великий человек!

Она знала многих революционеров, сама была революционеркой. Но она убеждена, что такого, как Ленин, не существовало. Такие люди рождаются раз в столетие, а может быть, и не каждое столетие. Мало кто понимал свою эпоху, как он. И не только понимал, но и опережал свое время.

Посвистывал ветер, извозчик подгонял лошаденку, а Землячка все думала, думала, вспоминала...

Познакомилась она с Лениным в 1901 году, когда работала агентом "Искры" и была вызвана к нему для отчета. После первой же встречи ее жизненный путь определился бесповоротно - она стала его ученицей, последовательницей и соратницей. Делу, которое он возглавил, она отдала всю свою жизнь, навсегда связав себя с партией, созданной и руководимой Лениным.

Она стала активной деятельницей этой партии. Не было на протяжении двух десятилетий съезда, в котором Землячка не принимала бы участия. Она бывала у Ленина в Мюнхене, в Женеве, в Париже, по его поручению участвовала в организации съездов в Лондоне и Стокгольме, под его непосредственным руководством работала в Петербурге и Москве...

На партийном учете Владимир Ильич Ульянов-Ленин состоит в Замоскворецкой районной организации, и вот теперь... теперь... придется... Ульянова-Ленина... снимать с партийного учета!

Но все должно идти по предначертанному им пути. Гении умирают слишком рано. И только лишь после их ухода в полной мере постигается их значение.

Ее толкнуло, и она очнулась. Санки стояли посреди Лубянской площади.

- Куды? - спрашивал извозчик.

- Я же говорила, в ГПУ, - нетерпеливо сказала Землячка.

- Ох ты, господи! - Извозчик кивнул на темный многоэтажный дом. Успеешь еще туды!..

Он опять задергал вожжами, направляя лошадь к громадному молчаливому зданию, в котором еще не так давно размещалось страховое общество "Россия".

Землячка предъявила удостоверение, миновала часового, поднялась, и ее тотчас пропустили в кабинет Дзержинского.

В кабинете горела лишь настольная лампа, и по стенам бежали зеленые тени. На стульях, расставленных вдоль стены, сидели чекисты в одинаковых темных гимнастерках.

Дзержинский стоял за столом, отдавал какие-то распоряжения.

Он был бледен. Узкое изможденное лицо, высокий лоб, горящие глаза и бородка клинышком...

Дзержинский увидел Землячку, вышел из-за стола, и тень тоже двинулась за ним по стене. Протянул руку, пожал. Хотел что-то произнести - и не смог. Землячка тоже была не в силах заговорить.

Тень прошла по лицу Дзержинского, и он быстро сказал:

- Сейчас едем в ЦК.

Все встали, ждали, не скажет ли еще что Дзержинский.

- Действуйте, - добавил он. - Пусть каждый будет на своем месте.

И распахнул дверь, пропуская Землячку вперед.

В секретариате ЦК собрались все члены комиссии: Лашевич, Муралов, Ворошилов, Молотов, Зеленский, Енукидзе и Бонч-Бруевич.

- Что ж, товарищи... - Дзержинский подавил волнение, следовало говорить о множестве всяких мелочей, которые приходилось загодя учесть и предусмотреть. - Отправление поезда в Горки в шесть часов. Поезд поведет паровоз, почетным машинистом которого числился Владимир Ильич. Пропуска печатаются, надо определить, кому их выдать, составить списки. Необходимо поехать в Дом союзов, подготовить зал... - Он повернулся к Землячке: - А вам, Розалия Самойловна, нужно оповестить свой район - заводы, фабрики... Владимир Ильич состоял ведь в вашей районной организации.

Землячка возвращается в райком. За окном ночь, тишина, холод. В комнате светло и тепло. Но плечи ее сводит озноб, гнетет невозвратимая потеря.

Первая ночь без Ленина. Гораздо легче было жить, сознавая, что он есть на свете. Не одной ей. Тысячам. Миллионам.

Воспоминания, воспоминания...

Она помнит его речи: и те, что слышала, и те, что читала. Встречи. Он встает перед ее глазами, отзывчивый и внимательный, а иногда гневный и взволнованный. Мудрость мыслителя сочеталась в нем с эмоциональностью поэта. Он был требовательным человеком в дружбе, не прощал ни измен, ни малодушия. Друзей терял тяжело и всегда глубоко переживал эти потери.